Вот, всё верно, под номером, совпадающим с номером карточки, значится сэр Арчибальд Боулнойз. Год рождения – тысяча восемьсот восьмидесятый, принят в действительные члены по баллотировке в тысяча девятьсот двадцатом. Скончался в тысяча девятьсот шестьдесят девятом.
– И где же вы, достопочтенный сэр, находились последнее время? – мягко осведомился Одли. – Теперь я вспомнил, мы с вами встречались несколько раз. Но вы тогда посещали клуб крайне редко по причине преклонного возраста, а я, наоборот, вёл слишком активный образ жизни и тоже не слишком часто появлялся в Лондоне…
О том, что он и на похоронах сэра Арчибальда присутствовал, вице-президент из деликатности умолчал. Не самый важный эпизод. Как-нибудь позже к этой теме можно будет вернуться.
– Должен заметить, что сейчас вы выглядите гораздо… свежее.
Гость поблагодарил за комплимент, взял сигару из радушно подвинутой к нему коробки.
– Ничего удивительного, сейчас мне приблизительно пятьдесят лет, и чувствую я себя превосходно. Но давайте по порядку, иначе у нас ничего не получится.
В течение ближайшего получаса сэр Арчибальд сообщил Одли, что практически одинаковых «Хантер-клубов» существует как минимум три. Настоящий согласимся считать пока единственно подлинным, раз они сейчас тут находятся и беседуют. С этим не поспоришь.
Но ведь и тот, где сэр Арчибальд получил своё удостоверение, в смутное время окончания Мировой войны и попытки установить новый, приемлемый для Грейт Бритн порядок непременно имел своё место в истории.
И ещё один – находящийся как раз посередине между ними – тоже со счетов не сбросишь. Притом что местопребывание клуба оставалось тем же самым, да и больше половины его членов совпадали документально и физически.
Голова у мистера Одли слегка поплыла, но не настолько, чтобы он потерял возможность рассуждать в пределах своей должности.
– Итак, я понял, сэр Арчибальд, – сказал вице-президент, щедро наливая себе и гостю шотландского виски. Если мозги и так едут, чего стесняться? Вдруг хоть чуть поможет. – Вы, пользуясь правами клубмена, пришли ко мне через сорок лет после своей смерти. Я не ошибся?
– Само собой, нет, почтеннейший сэр. Только это вас не должно пугать. Я не призрак, не посланец «князя Тьмы». Я просто попытался вести себя в соответствии с нашим Уставом. Вы, вступая в клуб, не выразили протеста или хотя бы удивления по поводу присутствия покойников в качестве «действительных членов»?
– Нет, – согласился Одли, на самом деле плохо понимая, что происходит, и сделал очень большой глоток.
– Совершенно правильно поступили. Диссиденты у нас никогда не приветствовались. Любое сомнение толкуется не в пользу баллотируемого, не так ли?
– Не смею спорить. На том клуб стоит и стоять будет.
– Вот мы и подошли к сути. Никто из нас, покинув