Я немного подумал, пытаясь сформулировать вопрос правильно. Что-то в этом всё было, но что именно я не понимал. Однако чувствовал, что ещё чуть-чуть и я узнаю что-то очень важное.
– Петр Прохорович, а кто дал вам убедительные доказательства? – наконец, спросил я.
– Я… Я не желаю больше с вами разговаривать.
Да, упирается. Я посмотрел на Пегова и кивнул – дескать, вступайте в игру.
– А вот мне вы обязаны отвечать, – резким голосом заявил Семён. – Я являюсь сотрудником службы охраны императора. Кто предоставил вам доказательство того, что император убил вашего сына? Без доказательств вы тоже станете простым убийцей. Хладнокровным и безжалостным.
Похоже Семён тоже заметил неадекватное поведение мужчины, и выбрал верную тактику.
– Доказательства мне предоставил доверенный человек… – начал Андерсон-старший, потом нахмурился, задумался и замолчал.
– Что за человек? Как фамилия, имя? Как он выглядит? – заторопил Пегов, раскручивая задержанного на ответ. – Вами могли манипулировать. Может тот человек и есть убийца вашего сына. Давайте, Петр Прохорович, скажите кто это.
Допрашиваемый озадаченно покачал головой, будто страдающий амнезией старик:
– А я… Не помню…
– Что значит не помните? Вы же сказали, это был доверенный человек.
– Ну да, доверенный, – подтвердил мужчина.
– Как же он может быть доверенным, если вы его не помните? – продолжал давить Семён.
– Он сам мне так сказал… А я поверил. Он был очень убедителен.
Вот чёрт!..
– Приметы, как он выглядел?
– Не помню, его лицо всё время было скрыто… С какой стороны не посмотри, везде тень…
– Он был в шляпе? – спросил я, уже заранее зная ответ.
– Точно, шляпа была, – заявил он. – чёрная, с красным размерником.
У меня аж дежавю случилось. Он почти дословно повторил слова своего сына. Тот тоже, помнится шляпу хорошо запомнил. И тоже про красный размерник говорил.
Ну вот похоже загадка и решилась. Правда на половину. И от этого мне совершенно не становится легче.
Глава 3. Маменька
В итоге я успел всё. И злоумышленника допросил, и на поминальный обед не опоздал. Более того – благодаря своему финту, умудрился ускользнуть от разговора с «матушкой». И предлог был вполне благовидным – приведением в порядок и себя и мундира. Генеральские штаны после падения оказались слегка испачканы, а мундир отчего-то треснул подмышкой. Я-то этого поначалу не заметил, а вот, поди же ты. Фотографы, небось, успели заснять? Впрочем, чёрт с ними.
В повседневном мундире идти на поминки не полагалось, а второго парадного у меня ещё нет. Я, вообще никак бы не подумал, что царям