Пути русской любви. Часть I – Золотой век. Юрий Томин

Федоровна Иванова (1813—1875)

      После того как «счастье скоро изменило» с Ивановой, можно проследить трансформацию страстной любви Лермонтова в «любовь-стремление», начиная с влечения к Варваре Лопухиной, выраженного в стихотворении, написанном в 1832 году:

      Она не гордой красотою

      Прельщает юношей живых,

      Она не водит за собою

      Толпу вздыхателей немых.

      И стан ее – не стан богини,

      И грудь волною не встает,

      И в ней никто своей святыни,

      Припав к земле, не признает.

      Однако все ее движенья,

      Улыбки, речи и черты

      Так полны жизни, вдохновенья,

      Так полны чудной простоты.

      Но голос душу проникает,

      Как вспоминанье лучших дней,

      И сердце любит и страдает,

      Почти стыдясь любви своей.

      Биографам известно, что увлеченный не яркой красотой, а какой-то «оригинальной прелестью» семнадцатилетней Вареньки Лопухиной студент Михаил Лермонтов чувствовал искреннюю разделенность своей любви. Известно также и то, что сближению влюбленных препятствовали родные Лопухиной, а затем, спустя три года, в дело случая вступил ставший незримым спутником всякой заметной в обществе любви – его величество бал. Некто Бахметьев, вздумавший жениться вышедший в отставку майор, тридцатисемилетний помещик, усмотрел «несомненное указание свыше» в том, что «Варенька Лопухина зацепила свой бальный шарф за пуговицу его фрака».

      Варвара Александровна (Лопухина) Бахметева (1815—1851)

      Эта любовь осталась с Лермонтовым навсегда – «верные мечты» сохранили тот образ, «тот взор, исполненный огня», и, сожалея о горькой участи своей возлюбленной, он молился о спасении ее «прекрасной души»:

      …я вручить хочу деву невинную