Кафе, куда всё-таки дошла Сивка, можно было бы назвать ретро-кафе, там даже не обнаружилось стандартного МАТа с готовой едой. Можно было подумать, что посетителей обслуживает робот, но его тоже не было за стойкой.
– Окно, как получить заказ? – спросила Сивка, поскольку и посетителей не было.
– Вы уже идентифицированы. Присядьте за стойку, сейчас блюдо будет подано.
И действительно, как только Сивка села, поверхность столешницы перед ней раскрылась, и снизу поднялся обтянутый прозрачной плёнкой поднос. Сняв термокрышку, мичман принялась за еду.
– Вы уже почти сутки на Луне. Желаете послушать или посмотреть новости? Или, может, шоу-программы? – спросило Окно и услужливо выбросило перед Сивкой маленькую голограмму с меню информационных и развлекательных каналов.
– Спасибо, мне хватает экрана здесь. Дай звук в гарнитуру, – кое-как, с набитым лазаньей ртом распорядилась Сивка.
Экран, без которого не обходилось ни одно публичное место ни на Земле, ни на Луне, располагался на стене справа; чуть повернувшись, Сивка хорошо видела всё, что происходило в студии. Миловидная унса-блондинка вела новостной выпуск. В крошечной клипсе наушника Сивка услышала её голос:
– Противники модификаций утверждают, что интегрирование нейросети в систему биохимической регуляции человека должно жестче ограничиваться законодательно. В настоящее время конкурирующие компании, разработчики биоинтегрируемых нейросетей, такие как «Геба», «Цзиньюнь», «Кэнко», «Майкрофикс», «Аурум», опережая друг друга, внедряют экспериментальные разработки, которые следовало бы проверять независимым ученым, а не аффилированным с этими корпорациями организациям, в число которых входят и некоторые уважаемые научные сообщества. И именно результаты независимых экспертиз предавать широкому обсуждению. Вот мнение одного из сторонников этой идеи, Никоса Шталя.
На экране появился мужчина средних лет. Из титров Сивка узнала, что это директор собственного фонда.
– Мы организовали фонд, которые поддерживает независимых ученых, готовых подключиться к анализу ситуации с новейшими разработками в области биоинтегрируемых нейросистем, – охотно рассказывал Никос Шталь. – Проблема в том, что компании-разработчики боятся утечки информации, многое на этапе разработок скрывают и замалчивают, в то время как общество озабочено их политикой монополистов и подковёрной борьбой. В результате возникает атмосфера тотального недоверия, в том числе к технологиям по-настоящему революционным. Наш фонд – это шаг к снижению социального напряжения, шаг к открытости в области жизненно важных технологий.
Картинка сменилась, на экране возник другой мужчина, старше, беседующий с корреспондентом где-то в лаборатории. Сивка покончила с лазаньей и взялась за тыквенную запеканку и чай, стакан с которым появился из столешницы, поэтому пропустила