Она оценила талант художника и вслух произнесла: «Ничего себе!». Тот повернулся к ней, но девушка покраснев, хотела удалиться прочь и вдруг споткнулась, и чуть не упала. Мужчина предупредительно подал ей свою руку. Посадил на свой стул и спросил ее:
– Как вы думаете, стоит ли мне завтра снова приходить сюда? Где гарантия того, что завтра или послезавтра и даже через месяц я снова увижу вас?
Рука мастера смело наносила последние штрихи на портрете.
Девушка пожала плечами:
– Но вам не обязательно видеть меня снова.
– Но я уже потерял однажды женщину, похожую на вас, и больше не хочу, чтобы это произошло снова.
– Это кто, ваша жена?
– Нет – это моя мама.
– Я сожалею о случившемся.
– Пожалуйста, не покидайте меня, не разбивайте мое больное сердце, – и художник посмотрел на нее так, что у Сашеньки сжалось от боли сердце.
Так молодая жена стала мачехой пятилетнему Арсению и родила в браке еще одного мальчика. Родители воспитали в Арсении доброту и отзывчивость, смелость и отвагу, честность и порядочность.
В отличие от отца сын не стал художником или писателем, он имел технический склад ума и аналитическое мышление, но во всем остальном и внешностью, и характером очень походил на него.
Столы ломились от разнообразия яств, ведь Елена работала в гастрономическом магазине, и дефицит продуктов в стране не отразился на празднике. Гости были довольны.
Елена с Александрой только успевали подносить к столу новые блюда, а разгорячившийся, подвыпивший баянист напоминал о том, что пора выпить, нажимая поочередно на две кнопки баяна: ля и соль. И, правда, получалось, будто инструмент просил выпить: «Вы – пить. Вы – пить!».
С русских народных плясовых перешли на русские народные песни:
Ой, мороз, мороз!
Не морозь меня,
Не морозь меня,
Моего коня! —
подхватил хор подвыпивших гостей….
А тем временем в глубине сада тоненькая, гибкая, как тростинка Ниночка утонула в объятиях Арсения и тихо плакала.
– Не надо! – утирал ей слезы жених.
Они долго стояли, затем Ниночка пошла в дом и занесла проигрыватель в залу к гостям и, утирая слезы, поставила пластинку для прослушивания.
– Где-то на белом свете,
Там где всегда мороз… —
Разнеслось по дому, и молодежь стала танцевать под любимые песни.
Тем временем две женщины разговаривали на кухне:
– Ой, не знаю, что делать! Мой сын меньшой, Петя, то болен! Очень болен! – утирая глаза, мокрые от слез, жаловалась Елене Александра. – Моя кровинушка, мой ненаглядный! За что мне это?
– Не плачь, Сашенька! Может Бог милует, и все обойдется, – успокаивала