– Правильно. Четвертый нужен. Если это будет Берестин?
– Почему он? – насторожилась Сильвия, и Новиков, уловив ее эмоцию, подобрался тоже.
– Возможно, вы предпочли бы общество Шульгина, но для пользы дела я бы хотел представить Врангелю именно Алексея. Поскольку он должен занять должность главного военного советника.
– Ах, вот как, – в ее голосе послышалось облегчение, и Новиков сделал в памяти очередную зарубку. Будет о чем подумать на досуге.
– Согласны?
– Не имею оснований возражать. И это все?
– Почти. Вам придется сыграть еще одну роль – этакой роковой женщины, владеющей древними секретами врачевания. Неплохо бы вам надеть черный парик, подвести глаза, подкрасить губы бордовой помадой…
Сильвия надменно вскинула подбородок.
– Уж если мне придется играть такую роль, я сама в состоянии подобрать подходящий образ…
– Ради бога, – поднял руки Новиков. – Конечно, не мне вас учить, это я так, исходя из вкусов текущего времени. Но в принципе вы согласны?
– Вы же сами сказали, что считаете меня членом своей команды.
– Отлично. Теперь дальше. Вы проводите сеанс лечения с помощью браслета, одновременно производя всякие пассы и бормоча заклинания… Но мне еще нужно, чтобы вы внедрили в подсознание пациента некоторые идеи. Что он действительно считает Берестина своим советником, настолько умным и авторитетным, что любая его рекомендация по кадровым и стратегическим вопросам должна приниматься не только без сопротивления, но и ценой конфронтации с любым другим генералом белой армии. И еще – чтобы любой сотрудник Врангеля, который попытается внушить ему недоверие ко мне, Берестину, Шульгину, вообще любому из нас, воспринимался им как агент большевиков или Антанты, мечтающий лишить генерала единственных верных и бескорыстных друзей…
Сильвия, до того стоявшая перед Новиковым, опершись локтем о каминную полку и словно нетерпеливо ожидавшая, когда он выскажет все, что намеревался, и оставит ее в покое, сейчас вдруг посерьезнела, опустила голову, подошла к креслу и села, положив на колени ладони со сплетенными пальцами.
– Знаете, Алексей, а ведь вы требуете от меня почти невозможного.
– Отчего же? Мне казалось, вы не останавливались и перед более радикальными вмешательствами… Не только в психику отдельной личности, но и в человеческую историю.
Сильвия сожалеюще покачала головой.
– Не так. Вы ведь знаете Ирину довольно давно?
– Восемь лет, с некоторыми перерывами.
– Ну вот. А позволила она себе хоть раз вмешаться в вашу психику, даже имея куда более веские основания? Когда вы не отвечали на ее чувства, когда отказались помогать ей в ее миссии, когда, наконец, нужно было спасать из временного сдвига вашего соперника Берестина?
– Вы все это знаете? – не смог скрыть удивления Андрей. – Преклоняюсь. Не зря вы занимали свой пост…
– Наверное, да. Так вот, она убеждала вас, как могла, страдала, унижалась