– Товарищ сержант государственной безопасности! Уговора такого не было! Вы обещали поощрить только за выигрыш! – Возмутился Старшо́й, принимая вертикальное положение.
Лицо у Лёньки стало красное и очень расстроенное. Мне кажется, причина совсем не в спальне. Не в том, что Старшому придётся одному отдуваться за всех. Он реально надеялся выиграть или хотя бы не так быстро оказаться на земле.
– Во ты даёшь, Михалев, в рот те ноги! Если есть выигрыш, то и проигрыш, само собой, тоже имеется. Просто тем, кто отличится, награда одна и та же. Поездка в Москву. А тем, кто обосрется, – награды разные. Тут я проявлю смекалку. – Радостно ответил Шипко. Его вообще все происходящее сильно веселило.
– Ох, ты ж черт… – Подкидыш медленно попятился, стараясь укрыться за спинами товарищей. – Я вот точно драться не умею, товарищ сержант государственной безопасности. В жизни никого не тронул. Только все по-мирному, по-интеллигентному…
– Разин! Да у тебя на роже написано, чего к чему! На себя-то глянь. Интеллигент хренов. – Громко заржал Шипко. – Ты в подворотне у добропорядочных советских граждан кошельки как требовал? С поклоном и глубочайшими извинениями? Ты ж не забывай… Мне о вас все известно…
Панасыч погрозил Подкидышу пальцем. А я с интересом уставился на Ваньку. Не из-за слов Шипко. Они меня как раз вообще не удивили. По Ивану, на самом деле, через пять минут общения можно понять, он достаточно интересный товарищ в плане своего прошлого. Просто… Бернес – можно сказать, без пяти минут уголовник. Подкидыш – такая же фигня. Чувствую, скоро выяснится, что мы с Реутовым – самые приличные в группе люди.
– Скажите, а в Третьяковку поведете? – Задал вдруг очень неожиданный вопрос Марк.
Причем, неожиданный для всех. Даже Молодечный удивленно посмотрел на Бернеса. Мол, где он и где Третьяковка.
– Ну… – Шипко пожал плечами. – Можно и в Третьяковку…
– Тогда я – следующий. – Марк уверенно шагнул вперед.
– Так, Либерман… Ты мне тут не порть момент. – Панасыч даже руками замахал, отгоняя Бернеса, как назойливую муху. – Твоя кандидатура уже утверждена. Ты и Реутов будете заниматься отдельно.
– Это очень хорошо. Я бесконечно рад. – Марк кивнул, а потом сделал ещё один шаг вперед. – Но в Москву шибко хочется. В Третьяковскую галерею. Прошу разрешить принять участие.
– Ну, ты… – Шипко покачал головой, а потом плюнул. Не образно плюнул. Вполне даже реально. Мне кажется, иногда Панасыч мечтает от нас избавиться. И тоже не образно. – Ладно. Разрешаю.
– Здо́рово! – Обрадовался Марк и чуть ли не одним прыжком оказался напротив Молодечного.
Через секунду все присутствующие, включая Панасыча и Кривоносого, изумлённо уставились на Бернеса. Он вдруг принялся скакать вокруг противника в каком-то весьма странном рваном стиле. Я никогда не видел ничего подобного. Да и не только я, похоже. Остальные тоже прихерели знатно. Думаю, таких козлиных коленец вообще не существует