После революций. Что стало с Восточной Европой. Инесса Плескачевская

у болгар менялись настроения? Но в то время они так менялись во всех бывших социалистических странах. И не один Тодор Живков отправился в тюрьму – последний генеральный секретарь ЦК СЕПГ Эгон Кренц, открывший, кстати сказать, Берлинскую стену, тоже отсидел. (Я с ним встречалась в Берлине – интервью прочитаете далее.) Переменчивость общественного настроения в Болгарии подтвердил и царь Симеон II: «Царь Фердинанд, мой дед, однажды сказал нечто, что звучит цинично, но что-то в этом есть. Он сказал, что болгарскому словарю понятие середины незнакомо. Мы или идем в одну сторону с энтузиазмом, или идем в другую с не меньшим энтузиазмом. А в политике это наносит большой ущерб». Но кто в начале 1990-х об этом думал? Вперед, вперед – к новой жизни! И вот она настала, и я хочу знать, стало ли лучше и веселей.

      В клуб журналистов в центре Софии, недалеко от места, где стоял когда-то мавзолей Георгия Димитрова, мы пришли для встречи с известным болгарским журналистом Исаком Гозесом. Как и многие представители нашей профессии, Исак «на журналиста» не учился. По профессии агроном и работал в этом качестве в Словении и даже Анголе, но потом понял, что не это его призвание. Работал в газетах «Сливенски дело» и «Работническо дело», Болгарском телеграфном агентстве, а потом основал газету «Стандарт», в которой и работает более 25 лет. Написал пять книг, одна из них – «Лили. Одна жизнь, одна судьба» – стала в Болгарии скандальным супербестселлером. Книга рассказывает о знаменитой певице Лили Ивановой, которая стала популярной в 1964 году и остается такой до сих пор. Исака и Лили связывают годы романтических отношений.

      В клуб журналистов мы пришли для встречи с Исаком, а встретили много коллег по профессии. То, что белорусский журналист интересуется Болгарией, всех удивляло.

      – Мне показалось, что процветание в Болгарии пока не наступило. В некоторых местах Софии плитку на тротуарах не меняли, кажется, еще со времен Живкова. Я хочу понять, где сегодня находится Болгария по сравнению с тем, где она была при социализме.

      – Я скажу, что думаю. В Болгарии, по моему мнению, переход был самый плохой из всех стран, самый преступный. Был сценарий или не был, не могу сказать. В любом случае, был хаос. Но 10 ноября 1989 года – это культовая дата – Болгария была на очень хорошей позиции в сравнении другими. В 1980 году я был в Польше, и там все по купонам, военное положение… Ну, ГДР всегда была лучше всех. Но мы были в очень хорошей позиции: большая промышленность, электроника, металлургическая промышленность, сильное сельское хозяйство, химическая промышленность – очень много заводов и фабрик. Большие заводы, большие. Сейчас нет ничего, очень быстро все было разрушено. Я думаю, что это была часть сценария – что в Болгарии не будет никакой промышленности и сельского хозяйства. Был один закон – ликвидация. Сейчас ничего нет. Сценарий, я думаю, одинаковый, но, может быть, в Болгарии он выполнен лучше других. В общем, все ушло. Здесь была очень сильная преступность и власть. Например, у тебя маленький магазин. Вся улица