– О господи, – сказал я, – как это тебя угораздило?
– Я работала под прикрытием в Университетском колледже Дублина, – начала Кэсси.
Да, это объясняло и манеру одеваться, и отсутствие достоверных сведений – данные об агентах под прикрытием не разглашаются.
– Поэтому я так быстро стала детективом. В университетском кампусе целая сеть пушеров, и в Наркотиках хотели выяснить, кто за всем этим стоит, поэтому им нужен был кто-нибудь свой в студенческой среде. Меня внедрили под видом аспирантки психологического факультета. Перед Темплмором я несколько лет проучилась на психфаке в Тринити, поэтому в теме, да и выгляжу молодо.
Это точно. Лицо у нее было такое чистое, ясное, я прежде, наверное, и не видел таких – кожа по-детски сияющая и гладкая, пухлые губы, скулы высокие и округлые, нос вздернутый, другие лица в сравнении казались каким-то тусклыми и расплывчатыми. Насколько я в этом разбираюсь, косметикой Кэсси не пользовалась, разве что красноватым, с запахом корицы бальзамом для губ, благодаря которому казалась еще моложе. Красивой ее мало кто назвал бы, но мне всегда нравилась индивидуальность, а не шаблоны, и Кэсси радовала глаз намного больше, чем грудастые блондинистые клоны, навязываемые журналами.
– И тебя раскусили?
– Нет! – Она возмутилась. – Я вышла на основного пушера – тупого богатенького сынка из Блэкрок. Он, разумеется, на экономическом учился. Несколько месяцев я потратила на то, чтобы втереться к нему в доверие, – смеялась над его идиотскими шутками, вычитывала его курсовые. Потом предложила распространять товар среди девушек – сказала, что девчонки охотнее будут покупать у девушки. Эта мысль ему понравилась, все шло прекрасно, и я стала намекать, типа, мне бы напрямую с поставщиком работать, а не через него товар получать, так всем проще будет. Вот только наш малыш-пушер стал злоупотреблять собственным товаром, а дело было в мае, на носу экзамены. Он слегка сбрендил, решил, будто я хочу у него бизнес отжать, и полез с ножом, – она поднесла чашку к губам, – только Куигли не проговорись. Дело еще не закрыто, поэтому мне тоже особенно болтать нельзя. Пускай этот придурок пребывает в заблуждении.
Если честно, я очень проникся ее рассказом. Меня впечатлило не столько ее ранение (все-таки, напомнил я себе, ничего особенно храброго или умного она не совершила, просто-напросто не успела быстро среагировать), а скорее заряженная адреналином романтика работы под прикрытием и будничность, с которой Кэсси рассказывала историю. Сам я приложил немало усилий, чтобы научиться сохранять невозмутимость, и притворство сразу уловил бы.
– Господи, – повторил я, – надеюсь, когда его взяли, то хорошенько отделали.
Лично я подозреваемых не бил – как выяснилось, в этом и нужды нет, главное, чтобы они в такую возможность верили и боялись. Однако копы не все такие, как я, и если ты пырнул ножом полицейского, рассчитывай, что по дороге