Шалов. Ну, вот… Неловко… Как же, так, вдруг…
Ногтиков. Господа! Вот Шалов предлагает прочесть своё стихотворение: «Молодость злодейская»!
Шалов (вскакивая и отмиахиваясь руками). Я не предлагаю, не предлагаю, ои врёт!
Голоса. Прочти! Прочти!
Шалов (красный, как рак, выходит на середину и, растрепав свою копну, зычным голосом вопиет):
Ах, ты, молодость злодейская!
(Все вздрагивают).
Нарцис (из-под дивана). Гам, гам! (Получив пинок ногою, умолкает).
Шалов (входя в азарт):
Ах, ты, молодость злодейская!
Ты куда вся измоталася?
Моя сила богатырская,
Где, куда вся разменялася?
Прежде стоило лишь молодцу
Головой тряхнуть победною,
Грудь расправить богатырскую
Молодецким свистнуть посвистом!
Все плыло к тебе, валилося,
Все-то молодцу корилося,
И красавица-лебёдушка
На плечо твоё клонилася!
А теперь – пришло безвременье;
Побелели кудри тёмные,
Грудь опала богатырская,
Близок путь к сырой могилушке,
И сказал бы, да не молвится!
Спел бы песню – да не ладится!
И красавица-лебёдушка
Ко груди моей не ластится!
Все (стуча чем попало и обо что попало). Браво! Бра-аво!!..
Рыхликов (заключая Шалова в объятия и лобызая его). Др-руг!
Пухляков (проделывая то же). Др-руг!!
(Шалов переходит из одних объятий в другие и, попав, наконец, в объятия Мехлюдьева, надолго замирает на его плече. Tableau vivant[6]).
Ногтиков. Пгедлагаю тост за автога «Молодости!» Все. Ура!
Рыхликов. Господа, водки больше нет!
Голоса. Не может быть!.. Как же так?.. Это нельзя!.. Нужно выпить!..
Нюняк. Есть! Господа! Есть водка! Сейчас будет! Все. Ур-ра!
(На сцене появляется новый графинь живительной влаги, и затем воцаряется нечто, для описания несколько затруднительное. Колыхающаяся масса тел и среди них растрёпанная копна автора „Злодейской Молодости”, как бы, ныряющая в движущемся сплетении рук. Нюняк что-то визжит, но ему никто не даёт говорить. В облаках табачнаго дыма реет мокрая прядка волос Рыхлнкова, который о чем-то взывает, но голос его пропадает в общем тауме н крике).
Голос Рыхлнкова. Господа! Я хочу прочесть сцену из «Скупого Рыцаря!»
Голоса. Браво! Читан!
Голос Ногтикова! Не надо!
Голоса. Пусть читает! Пусть читает сцену!
Голос Рыхлнкова. Мне надо простыню!
Голоса. Простыню! Дайте ему простыню! Нюняк! Дай ему простыню!
(Общий гам и суматоха. Все приятно возбуждены приготовлениями к готовящемуся предоставлению. Остаются равнодушными только Ногтиков и Нухляков. Они сидят на диване и, положив друг другу руки на плечи, ведут оживлённую беседу).
Пухляков. Народная поэзия… да!.. Родник… Из народа мы почерпаем. только из народа мы почерпаем!
Ногтиков. Егунда! Нагод дик и без культугы не может…
Пухляков.