Преодолевая бурелом, он бодро перескакивал старые сухие поросшие мхом стволы. По опушке шел чуть ли не вприпрыжку, а в гуще ему не мешали ни цепкие лапы сухих кустов, ни перекатывающиеся под подошвой шишки, ни болотистая грязь. Нога не давала о себе знать совсем, словно и сама забыла о том, что десять дней назад изнывала от боли и отказывалась работать. И лишь сидя в ожидании сослуживца, Кирилл вдруг заметил свою ногу: она согнутая в колене, лежала на хвойной подушке. Когда он выходил из машины на этом самом месте, чуть больше недели назад, согнуть, и уж тем более вывернуть ее, было адски больно. Мужчина задумчиво нахмурился и попытался вспомнить о том, когда в последний раз его беспокоила рана. Это было ровно до того момента, когда Елена оказалась в его объятиях и поцеловала. Остальные дни прошли в томном и сладком тумане. Когда ему было вспоминать про ранение или боль, если под утренними лучами, их тела сплетались в наслаждении друг другом, еще до того, как их разум успевал проснуться. Если холодными ночами они горели в плену страсти, а от его потного разгоряченного тела поднимался еле заметный пар. Если днем он то и дело ловил ее поцелуи, прикосновения теплый взгляд и улыбку.
Это были прекрасные дни, но именно это делало их кошмарными, если подумать о том, в какую глубокую и топкую яму он закапывал их обоих. Елена была права. Любить друг друга было ужасным решением. И если бы это была только одна ночь… Но они позволили себе провалиться в эти чувства, раствориться в них, подчиниться. Он позволил. Хотя не должен был. Но не сдержался, не смог, не был достаточно силен.
Захрустела лесная дорога и вместе с оглушающим в тишине леса ревом двигателя, среди деревьев замелькал серо-зеленый кузов машины. Он чуть не проехал мимо сидевшего Кирилла, но резко затормозил, проскользив покрышками на еловых иголках.
– Чего недовольный? – Из-за опущенного стекла показалось круглое, почти детское лицо парнишки. – После отпуска же.
– Довольный, – пробурчал Кирилл, обошел машину и устроился на пассажирском сиденье.
– Нога как? – Уперев руку в спинку пассажирского сидения и развернувшись назад, водитель выруливал для разворота.
– Свежий воздух и отдых творят чудеса, – Кирилл постарался сделать голос спокойным. Те мысли, которые им овладели за время ожидания словно вернули его в реальность – в ту, где он солдат-предатель Земли, перебежчик, конвоир и палач. Но досаду выдавать не желал.
– В твоем случае, думаю, отсутствие людей принесло больше пользы. – Водитель заметил боковым зрением вопрошающий взгляд Кирилла и пояснил: – Ну ты типа… интроверт, вроде. Ни с кем не дружишь, в клуб не ходишь. – Он пожал плечами. – Не любишь людей. Да?
Вникнув в смысл этих слов, мужчина угрюмо ухмыльнулся