– Рэй Монтгомери, родился в 237 год со дня окончания Второй Межмагической. Представитель среднего класса. Закончил МагИнститут с отличием. Пять лет в Службе безопасности Правительства города Годри. Переведен в Рунт. После двух лет оставил службу и перешел в отдел правопорядка. Сначала в Секторе, затем в Ядре. На должности начальника семь лет. Награды, поощрения, медали перечислять?
– Не надо. А взыскания есть?
– Кроме мелких во время учебы в институте – нет.
До чего же правильный тип этот шеф Монтгомери! Что же такое в тебе меня зацепило в самую первую встречу? Не может быть, чтобы просто симпатичная мордашка. Должно быть что-то необычное, просто обязано.
– Фланнери, что там с его личной жизнью?
– В связях, порочащих честь звания, замечен не был. Самые длительные отношения с Алишей Донован 2 года, с Бо Гроджери 1,5 года и помолвка с Лилией Джарвис 4 года.
– Сколько у него было одноразовых связей?
– Такой информации нет.
Я разглядывала фотографии трех девушек, застывшие на экране. Вкус моего начальника был более-менее понятен. Среднего или высокого роста, стройные, с длинными темными или рыжими волосами. Милые и нежные. Положительные. Такие, которых одобряют заботливые мамы правильных мальчиков.
Та, кем я была раньше, ему бы понравилась.
– Выключи! – необоснованно зло рыкнула я. Если бы Фланнери была человеком, она наверняка бы обиделась. Какое счастье, что она не живая.
Глава 8
Новый напарник, новое дело
(Лив)
Я назвала его Терьером. Он был весь такой внимательный, сосредоточенный, с хорошим нюхом и показательной выправкой. Молодой, энергичный, но сдержанный. С короткой стрижкой на светлых волосах и всегда гладко выбритым подбородком.
Вообще, его звали Терри Вазовски, и это он стал моим новым напарником.
Вероятно, он был моим ровесником, но по объективным причинам я ощущала себя намного старше. Терьер обладал исполнительностью, строгим следованием букве закона и завидным магическим даром. Не таким мощным, конечно, как был у шефа Монтгомери, но все довольно приличным.
Первый день он меня сильно бесил. Но такими мелочами, на которые срываться вроде бы не было смысла.
На второй я пыталась вывести его из себя, но не особо преуспела. Он словно следовал каким-то четким инструкциям, которые не позволяли ни впасть в раздражение, ни начать огрызаться. Ровный, спокойный, собранный. Тогда-то я и назвала его Терьером.
А на третий день я как будто бы смирилась. Он не мешал мне работать, но с готовностью помогал, когда я просила. Не докучал вопросами, но всегда предлагал составить компанию, когда я выходила из-за своего рабочего стола. Без роптания занялся скучной сортировкой и притаскиванием ко мне на стол вещественных доказательств по делу о девушке-курьере. А их было