– Уолтер сказал, что сейчас приедет. Что случилось?
Он тоже выглядел обеспокоенным, хотя и не хотел выдавать жене свое волнение. А Томми выглядывал из-за плеча отца, испуганный и растерянный.
– Я не знаю... У нее очень высокая температура... я не могу разбудить ее... О господи... Джон... пожалуйста... сделай что-нибудь...
Всхлипывая, Лиз сжала пылающее тельце дочки в объятиях. На этот раз Энни даже не застонала. Совершенно безжизненная, она обмякла на руках своей матери, и все трое молча смотрели на нее.
– Все будет в порядке. У детей часто такое бывает. Только что им было плохо, а через два часа смотришь – и они уже играют, как ни в чем не бывало. Ты же сама знаешь... – Джон изо всех сил пытался скрыть охватившую его смертельную тревогу.
– Не говори мне, что я знаю! Что я знаю, так это то, что наша девочка очень больна! – резко вскинулась в ответ Лиз.
– Уолт сказал, что, если понадобится, он отвезет ее в больницу.
Все они понимали, что без таких серьезных мер не обойтись.
– Пойди оденься, – мягко сказал Джон. – Я присмотрю за ней.
– Я ее не оставлю, – твердо ответила Лиз.
Она снова уложила Энни на кровать и нежно погладила ее слипшиеся от пота волосы. Томми смотрел на свою сестренку полными ужаса глазами. Она была такой белой, что могло показаться, будто она умерла, и, только пристально присмотревшись, можно было заметить, что она слабо дышит. Невозможно было поверить в то, что она может проснуться, засмеяться и задать какой-нибудь каверзный вопрос, но ему хотелось верить, что это произойдет.
– Как она могла так быстро разболеться? Вчера вечером Энни была молодцом, – тихо сказал Томми.
– С ней вчера не все было в порядке, но я решила, что это несерьезно.
Лиз с неожиданным упреком посмотрела на Джона, как будто это он был виноват в том, что она не позвала врача накануне. Теперь она с отвращением вспоминала о том, что они занимались любовью как раз в тот момент, когда Энни в своей комнате металась в жару и нуждалась в их помощи.
– Надо было вызвать Уолта вчера.
– Ты же не знала, что она будет в таком состоянии, – успокаивающе сказал Джон, понимая, как жена казнит себя, но Лиз ничего не ответила.
Они услышали, как к дому подъехала машина, и вскоре доктор уже звонил в дверь. Джон кинулся открывать.
На улице было очень холодно, и уже начался обещанный буран. Валил густой снег, и мир снаружи выглядел таким же унылым, как комната Энни.
– Что случилось? Девочке стало хуже? – спросил доктор Джона, пока они поднимались по лестнице в детскую.
– Я не знаю. Лиз говорит, что температура у Энни резко подскочила, и мы не можем ее разбудить.
Оказавшись в комнате Энни, доктор торопливо кивнул Лиз и Томми и сразу занялся маленькой пациенткой. Он потрогал ее лоб, пощупал пульс и посмотрел зрачки. Послушав девочку стетоскопом и проверив некоторые из ее рефлексов, Уолтер с встревоженным видом повернулся к близким девочки, с тревогой наблюдающим за его манипуляциями.
– Я должен