– Сообщение идет по государственным каналам, такое возможно только с южного блока, человек представился Игорем Козыревым – главнокомандующим Монолита.
Изабелла думала так громко, что Гаскоин боялся и слово сказать, хотя то было и не нужно – лицо его говорило ей больше любых звуков. В сообщении требовалась простая эвакуация, голос был подтвержден, координаты верны – верхушка государственного блока.
– Мы должны сказать Оскару. Это его отец, не говоря уже о том, что он, вообще-то, важная персона, которую нельзя бросить.
Изабелла молчала, голова ее гудела от ускользающего контроля, ибо слова Гаскоина имели смысл, но сам Козырев обращал на них внимание во время инцидента лишь ради контроля эвакуации, отказываясь, вопреки протоколам, передавать секретные данные Монолита для сохранности.
– Изабелла, пока мы будем ждать… послушай, просто послушай, Эфир ведь не просто так оставили на орбите, верно? Раз мы не занимаемся эвакуацией, то почему не висеть у Целестина – лишний контроль там не помешает. Сигнал мы могли получить и там, тут ради этого быть незачем.
– Хорошо. – Изабелла поддалась выводам Гаскоина. – Иди готовь челнок, я слетаю лично. И не спорь! Эфир обойдется без капитана, но не без механика. Да и не по статусу тебе пока на такие вызовы летать. Все конфиденциально, без приказа иным лицам не разглашать! Исполнять, даю три минуты.
Гаскоин быстро устранился, мысли его и чувства были ей скорее неинтересны, чем неизвестны. Только он пропал из виду, как Изабелла после тяжелого вздоха произнесла:
– Все слышал?
Из ее гарнитуры донесся крайне рассудительный, взрослый, воспитанный мужской голос:
– Конечно. Ты правильно сделала, что не отключила связь. И, забегая вперед, Гаскоин под твоим началом еще покажет себя. Не скромничай с ним, я прекрасно знал, кого набрать в команду на Эфир. Отправляйся в колонию, все разузнай, на месте доложишь, судя по спутникам, противник отступил от высоток.
– Клендат. – Одно имя, произнесенное тем самым, многозначительным для многих, но очень понятным для них тоном, будто бы остановило время до момента ответа.
– Козырева доставь живым. Остальных – по обстоятельствам.
7
Если для Роды окружающий угольный мрак был скорее катализатором инстинкта выживания, возбудив все ее чувства до предела в предвкушении возможной битвы, то Оскар и Настя впервые столкнулись с такой всепоглощающей темнотой. Оскар и Настя шли рядом, аккуратно изучая это странное чувство погружения в безысходность, следуя за Бэккером к месту возможной гибели, откуда их некому будет забирать, следовательно, возможно, тут они и будут похоронены. Совсем только недавно она и представить не могла, куда заведет ее жизнь… Взглянув на Оскара, Настя увидела человека