– Не угостите девушку вином? – за его столик ровно напротив присела рыжеволосая девица, скорее всего арленсийка с большими серыми глазами, подведенными темно-синей краской. Она была весьма приятна, даже красива, несмотря на полноту. Ведь не зря считается, что самые красивые женщины живут в Аленсии.
– Всегда рад. Тем более северянкам. Только нужен второй бокал, – сказал ростовщик, разглядывая внимательнее гостью и думая, что такое совпадение слишком странно. Уж не происки ли это покойного Кюрая (и покойного ли?!). Арленсийки нечасто встречаются на улицах Эстерата. Бывает, за день увидишь не больше пяти-семи, и то если ходить возле порта. А в Фальме и того реже. Но так вот запросто в виде шлюхи в таверне?! Кто-то из людей или боги играют с ним в непонятные игры? Ростовщик жестом подозвал подавальщицу и попросил бокал еще. А девушку спросил:
– Как ваше имя, прелестная северная госпожа?
– Клаврина, – ответила она полными красивыми губами, поцелуй которыми, несомненно, был приятен. Все это время ее глаза украдкой, но достаточно внимательно изучали собеседника, и похоже девушке нравилось его благородное лицо, добрый, глубокий взгляд и даже седина лишь украшавшая незнакомца.
– Наверняка вы арленсийка. Как занесло в эти края? – он наконец раскурил трубку, вызывая недоумение гостьи, явно никогда не видевшей людей, пускающих дым изо рта. – Это, называется курение трубки, – пояснил господин Гюи, пристукнув пальцем по нефритовому цилиндру. – Хотите попробовать?
– Нет, такое не хочу, – она отрицательно мотнула головой на предложение покурить и созналась: – Да, я из Арленсии. Из Герогиса. Отстала от корабля еще полгода назад и вот никак… Не отпускает ваш Аютан, – глаза ее стали столь грустными, что у Лурация отпали всякие подозрения, будто эту девушку к нему кто-то подослал. – Простите, – она наклонила голову и заплакала.
– Берите сыр, милая. Я сейчас закажу вам что-нибудь поесть, – ростовщик придвинул к ней тарелку.
– Я вижу, вы человек приличный. Извините, за такую наглость, что села за ваш столик. Мне приходится здесь подрабатывать и вести себя именно так, – она вытерла ладонью слезы и немного успокоилась. – Терпеть не могу всяких пьяных мерзавцев. А вы другой. Может, захотите пригласить меня в комнату после ужина?
– И на сколько вы себя цените, Клаврина? – Гюи неспешно, тонкой струйкой налил вино во второй бокал, который принесла девушка-аютанка. – Прошу, – он придвинул напиток гостье и поймал взгляд ее больших серых глаз – она тут же отвернулась к окну.
– Тридцать салемов вас устроит? – она нерешительно и тихо произнесла девушка и припала своими полными губами к стеклянному краешку, оставляя на нем мутный след. – Понимаете, мне очень нужны деньги. Может когда-нибудь я вырвусь отсюда.
– Да, конечно, – Лураций развязал кошелек и отсчитал