– Ты можешь его позвать? – спрашиваю с надеждой в голосе.
– Ждите, – кивнул пацан и рванул на своем велике туда, куда, видимо, надо было доехать мне. А за ним откуда ни возьмись еще трое мальчишек на велосипедах.
– Пашка, погоди, мы с тобой!
– И нас возьми, Пашка! – кричат наперебой, догоняя друга.
Пока жду, не зная, куда себя девать от этого затянувшегося ожидания, достаю телефон. Хочу полистать новости, когда понимаю, что сеть телефон не ловит.
Погодите, в смысле не ловит? Как это? И такое бывает?! Поднимаю руку вверх. Нет, эффекта ноль. Скидываю туфли с ног и забираюсь на сиденье, снова тяну руку вверх и… снова нет. Ни единой палочки в антенне. Ни слева, ни справа. Дыра!
– Тетя, – вздрагиваю.
Опускаю взгляд на меня смотрят четыре пары глаз.
– Вы уже?
– Мишаня ехать отказался. Сказал, что ему больше делать нечего, как кого-то вытаскивать на ночь глядя. Завтра утром ждите, – заявляет резвый Пашка.
– Прямо так и сказал?
– Ну-у-у… – тянет он, пожав плечами. – Не совсем так, но повторять дословно я не буду. Мамка заругает.
Мальчишки хихикают.
А я, как вобла, выброшенная волной на берег, открываю рот и закрываю снова. Таращу глаза, так и не подобрав цензурных слов, описывающих мое возмущение, которое только нарастает, а выхода найти не может. Разве что в виде пара, повалившего из ушей!
– Как это “утром”?! А мне что делать? Ночь же скоро!
– Вот, – кидает мне какую-то тряпку. – Чтобы не замерзли. Мишаня передал.
– И зачем мне это? – кручу сверток в руках.
Пацанчик пожимает худыми плечами. Махнув своим друзьям, вся орава срывается обратно в сторону деревни. Дети оставляют меня одну. Одну, посреди леса, в застрявшей машине. Ночью!
Нет, это вообще нормально? А как же окажи помощь ближнему? Все мы твари Божьи? Что за нафиг?
– Эй! – кричу им вслед. – А как же я? Стойте!
Но меня уже никто не слышит.
Опускаюсь в кресло, поджав под себя ноги. Нет, мне это совсем не нравится. Крышу заклинило, над головой открытое небо. Смеркается, ветер в кронах деревьев завывает, птицы ухают и щебечут. Вокруг лес.
А если дождь пойдет? А если дикие звери? Волки там, медведи?! Сожрут они меня и не подавятся. Им мои “ж” и “г” пятидесяти килограммов на зубок! Надо было травмат взять. Не зря отец меня еще в детстве стрелять научил! И сигнальную ракету. А лучше две! Да кто ж знал?!
Спустя полчаса начинаю замерзать. Да и комары, будто озверели, накинулись на свежую кровь. О том, чтобы залезть в чемодан и сменить юбку с блузкой на костюм – ума не хватило. А еще есть страшно хочется. И чаю. Горячего, с чабрецом.
Я перебираюсь на заднее сиденье, устраиваясь в уголке. Разворачиваю сверток ткани, понимая, что это покрывало. Тоненькое такое, махровое. Шмыгаю носом и проклинаю того самого Мишаню. Накрываюсь с головой и укладываюсь на сиденье, свернувшись в калачик.
Я, наверное, какая-то женщина бракованная. Иначе как объяснить, что у всех незабываемой