Ни о какой сети постоянно живущих в Японии и Маньчжурии, ставших театром военных действий, постоянных резидентов не приходилось и думать, надобно было все импровизировать и притом в стране, языка и обычаев коей мы совсем не знали. Служа в 1904–1905 гг. помощником начальника оперативного отделения во 2-й Маньчжурской армии, я видел, как начальник ее разведывательного отделения подполковник Розанов и особенно его помощник капитан Рябиков бились как рыбы об лед, стараясь наверстать не по их вине потерянное. Тяжесть положения усугублялась незнанием японского языка настолько, что в нашей, например, армии не было переводчика, умевшего читать японскую скоропись. Взамен его у нас был бурят-переводчик, знавший китайский язык и возивший с собой словари иероглифов, общие по китайскому, японскому и корейскому языкам. Переводчик, умевший читать японскую скоропись, имелся лишь в штабе главнокомандующего. Можно себе представить, как задерживалось использование японских документов, которые бывали захвачены.
Этой нашей беспомощности собирался помочь богатый китайский купец-русофил Тифонтай при посредстве своих многочисленных торговых контор, прося за это поистине благое дело миллион рублей. К великому сожалению, генерал Куропаткин на это не согласился, находя подобную сумму чрезмерной. За эту не в меру скупость нам пришлось заплатить сотни миллионов рублей и тысячами жизней, ибо всю Русско-японскую войну мы вели вслепую. Главным источником осведомления у нас был опрос пленных, которых было не так-то много.
Чтобы заполнить этот недостаток, действительной тайной разведке пришлось обратиться к ее суррогатам в виде не ответственных за нее комиссаров трех провинций – наших офицеров Генерального штаба и отдельных офицеров-любителей. Получаемый из этих источников буквально сырой, непроверенный материал слался в штабы армии, загромождая их этим хламом.
Ведь главное достоинство донесений – их достоверность, что может определить лишь лицо, пославшее агента, а это как раз и не имело здесь места.
Печальный опыт постановки тайной разведки в Русско-японскую войну дал толчок на верхах к созданию ее на рациональных началах. На запрос начальника разведывательного отделения Главного управления Генерального штаба полковника Адабаша штабы военных округов разработали подробные планы, как, казалось бы, следовало организовать это новое, буквально ни на верхах, ни на низах неведомое дело. Даже книги о тайной разведке Клембовского нельзя было достать, а потому все приходилось создавать по наитию свыше.
За основание тайной разведки была принята сеть постоянных резидентов, поселенных в наиболее важных в стратегическом отношении пунктах неприятельской территории, связь между которыми и разведывательными отделениями штабов военных округов поддерживалась при помощи