Одно было ясно точно: теперь все кардинально изменится. Мне едва исполнилось девятнадцать, и только сейчас начинается новая жизнь, совершенно не похожая на ту, что была раньше. Я был молод, амбициозен и легок на подъем, а значит, мне должно быть все по плечу.
Глава 4
Я резко подорвался на старой скрипучей кровати от глухих ударов и отборных ругательств за стеной: похоже, в соседнем номере у парочки опять пьяная потасовка. Хотя номером это можно было назвать с большой натяжкой. Скорее ночлежка. Сердце стучало как бешеное, и я долго спросонья не мог осознать, где нахожусь. Обтирая тыльной стороной руки взмокший лоб, попытался дотянуться до банки вчерашней содовой. Залпом влил в себя остатки и поморщился: газировка, стоявшая всю ночь с открытой крышкой, так себе пойло. Было невкусно, кисло и сухо.
Окинув тоскливым взглядом номер дешевого мотеля, в котором остановился три дня назад, я, словно старик, уныло прошаркал в ванную комнату. Этим утром прохладный душ был мне только на пользу: сегодня ночью мне снились пленительные зеленые глаза той загадочной красотки, с которой я столкнулся в прачечной. Меня тянуло туда по двум причинам: хотелось повидать семейство Мозесов, оказавшее мне теплый прием в Нью-Йорке, и снова встретиться с той девушкой. Мой внутренний голос утверждал, что я не из ее лиги. И незачем даже время тратить – ведь сейчас мне совсем не до амурных дел. Но невыносимый утренний стояк был с ним категорически не согласен и требовал облегчения страданий.
Подставив лицо под тонкие струи прохладной воды, я прикрыл глаза и шумно выдохнул, когда прикоснулся к себе. Представив вместо своей руки тонкие проворные пальчики той смуглой красотки, обернутые вокруг моего члена, я еле подавил стон, рвущийся наружу, помня о картонных стенах мотеля и похотливой соседке за стеной, которая каждый раз при встрече в коридоре поедает меня глазами. Дыхание участилось, вода заливалась в нос и в приоткрытый рот, воображение подстегивало и толкало все ближе и ближе к такой желанной разрядке.
– Ч-черт! – прошипел я сквозь зубы, прислонившись лбом к влажной стене и глядя сквозь полуприкрытые веки, как результат моей несдержанности в душевой утекает вместе с водой в слив. В глазах искрило от таких сильных ощущений, все тело пульсировало и содрогалось, а ноги отказывались меня держать. Вдруг мне на спину хлынул поток ледяной воды, отчего я мгновенно встрепенулся и, сыпля ругательствами, едва не падая на скользком полу, выскочил из ванной комнаты, прихватив с собой полотенце.
Как только я натянул джинсы, дверь номера содрогнулась от стука. Осторожно подкравшись к окну, я попытался подсмотреть сквозь дырку в шторине, кто ко мне пожаловал, и тут же чуть не взвыл от досады – по ту сторону двери стояла грузная хозяйка мотеля в махровом халате и с бигудями на голове. Стараясь не дышать, я молился, чтобы она ушла восвояси, решив, что меня нет, но мое притворство потерпело крах.
– Мориц,