– Пришла просить пощады? – презрительно поинтересовался, стараясь на залипать на ноги. Они у нее слишком длинные.
– Не хочу уязвлять твое самолюбие, но нет. – Ева была поразительно спокойна и собрана. Стояла, уверенно держа рыжую голову, потому что сесть я ей не предложил. Пускай. Я рассматривал, оценивал, давил тяжелым взглядом. Ева видела это, даже демонстративно откинула вьющиеся волосы назад – нравилось, когда ей любовались!
– И? – приподнял бровь. Гадать на кофейной гуще не собирался.
– Нам придется сотрудничать.
– Хочешь быть моим свадебным агентом? Серьезно? – коротко рассмеялся. – Я не хочу видеть тебя рядом. Это ясно?
Ева неожиданно вспыхнула, как маков цвет. Да, я не скрывал, что это оскорбление. Что она неприятна мне. Я хотел выгнать ее и желательно с позором.
– Я так и сказала начальнице и твоей невесте.
– В смысле, сказала?
Ева нарочито невинно надула розовые губки.
– Что ты сказала? – угрожающим шепотом спросил я. От этой стервозины хорошего не ждал.
– Сказала, что ты невыносимый болван, с которым я имела глупость переспать в юности.
– А она? – мой голос упал еще ниже.
– Ответила, что полностью согласна со мной. Что так думают все женщины, которые с тобой спали. Но, чтобы получить доступ к твоим миллионам, нам обеим придется потерпеть.
– Ева, – начал убийственно тихо, – пошла вон отсюда!
– Отлично! – стремительно подошла ко мне. – Так и передам своему руководству: желание клиента закон. Вот, держи. – Ева бросила на мой стол билеты и, круто развернувшись на шпильках, практически выбежала из кабинета, чуть не сбив с ног секретаршу с подносом и кофе.
Я мельком взглянул на билеты в Большой театр. Что… Не ожидал. И Аня ничего не сказала. Я бросился за Евой.
– Стой, – схватил ее за руку, не давая войти в распахнувшиеся двери лифта. – Извините, мы не едем, – сказал тем, кто ожидал, когда мы войдем.
– Отпусти меня! – процедила Ева, пытаясь вырвать запястье.
– Мы сейчас спокойно вернемся в кабинет и договорим.
– Я тебе все сказала!
– Ева, на нас смотрят четыре человека, не устраивай сцен.
– Если ты немедленно меня не отпустишь, я подам на тебя в суд за нападение. А эти четверо будут моими свидетелями! – прошипела зло.
Я не выдержал и весело рассмеялся. За словом рыжая пигалица никогда в карман не лезла! И глаза у чертовой аферистки красивые. Светлые, почти прозрачные. Я даже головой мотнул, отгоняя наплыв феромонов. Ева – ведьма. Это факт. Если она близко, у мужиков мозг отключался. Я на себе проверял. Такое искреннее возмущение на лице и обида, что я уже готов извиниться за грубость. Но я прекрасно помнил, что она прекрасная актриса. Кого хочешь сыграть может: и проститутку, и деву непорочную. Дубравиной верить нельзя, но и отказаться от ее услуг больше невозможно.
– Давай нормально поговорим.
Ева