– Вдоль стен расставляй, – бросила каойя. – Да смотри, чтоб расстояние ровным было.
Сама же она тем временем извлекла из мешка завёрнутый в тряпицу мел, подула на него и, с кряхтением переместившись с табурета на пол, принялась вырисовывать на нём магическую фигуру. Временами она, бормоча что-то неразборчивое, поднимала голову, вглядываясь в потолок хижины, а потом, точно увидев нечто, ведомое одной только ей, вновь принималась чертить дуги, хорды и углы.
Большинство учениц в Гартен-онарэ недолюбливали злопамятную каойю, но в то же время о знаниях её и умениях ходили едва ли не легенды. Клара просто обожала эксперименты на стыке совершенно разнообразных, порой даже противоречащих друг другу способов чародейства. Она, словно одержимая, изучала одновременно все доступные ей виды магии – кроме, разумеется, всегда стоявшей особняком стихийной, – пытаясь вывести единую систему управления потоками силы. И наша с Каном фигура, которой так гордился беловолосый маг, была всего лишь бледным и куда как далёким от совершенства подобием того, что прямо сейчас, без раздумий и сложных вычислений, выводила на полу хижины Клара.
Конечно, цели у этих фигур были разные, но лёгкость, с которой каойя создавала свою, поражала. Рори, заворожено следивший за Кларой, похоже, пребывал в не меньшем изумлении.
Когда фигура была закончена, каойя в одной ей известной последовательности накапала в разных её частях жидкостей из своих склянок, прошлась вдоль стен, посыпая огарки содержимым мешочков.
– Магик, – опять позвала она. – Ты из какой Башни?
– Из Бестиария, – едва не выронив последний огарок, смущённо пробормотал Рори.
– Ну да, ну да, – пожевала губами в раздумье Клара. – Не совсем то, конечно, ну да сгодится. Я сейчас чары плести буду, а ты их соединяй да во-он в тот накопитель отправляй. А ты, Кайра, стихии свои готовь. Выученица твоя, как я понимаю, совсем их не ощущает, вот и попробуем для начала предел сей нечувствительности отыскать.
Как ни старалась, я так и не смогла уловить тот миг, когда фигура каойи заработала. Просто в какой-то момент меловые линии на полу засветились белым, а по стенам хижины прошла короткая дрожь. Лицо Клары исказилось судорогой. Кайра, завидев это, щёлкнула пальцами, зажигая расставленные вдоль стен огарки, и в воздухе повис аромат благовоний.
Подняв лицо кверху, Клара хрипло затянула заунывную литанию и принялась одной рукой чертить перед собой коротко вспыхивающие руны.
Я по привычке потянулась к лежащим на скомканном одеяле Поющим – сталь вееров была тёплой и, кажется, продолжала нагреваться. И вдруг почувствовала укол – словно длинная игла вонзилась в грудь по соседству с сердцем. Перед глазами замелькали разноцветные круги, и я утонула в их мельтешении, захлёбываясь цветом, словно студёной водой.
– Осторожнее, магик, осторожнее! – строго прикрикнула Клара, на мгновение прервав литанию.
Рори судорожно кивнул, но боль никуда не пропала, лишь поползла по телу, становясь всё острее и резче. Поющие, раскалившись