– Лизуль, включишь музыку? – заходя в спальню, с улыбкой попросил невесту.
А она в этот момент, пыхтя, доставала из ящика кровати огромный чемодан.
– Дань, сам включи. Мне собираться нужно. Я улетаю в Эмираты.
В тот момент я как замер у стены комнаты, так до сих пор не могу от нее отлипнуть.
– В смысле – улетаешь? – спросил, уже чувствуя, что надвигается беда.
– Ой, Дань, не души. Ты же понимаешь все. Не мог не заметить.
Она картинно всплеснула руками и возмущенно посмотрела на меня.
– Я влюбилась, прям вот сильно, знаешь. По-настоящему. Не хочу тебе врать.
Вот так. Я душный. А она влюбилась…
***
Еще два часа я наблюдал, как Лиза собирается. Какие-то вещи сразу пихала в огромные пакеты. Говорила, что их заберет сразу после возвращения. Что-то выкидывала в мусор. Упаковала в кофры свои пальто и шубку. Серьезный подход к делу. Да-да. Лиза вообще была такой. Резкой и решительной. Правда из этой квартиры она еще ни разу не уходила. Не так уж и давно мы ее купили. Сразу после последнего примирения. Два года счастья. Вот наш срок. Не захотели оставаться там, где слишком многое напоминало о темных временах. Но даже со съемных квартир Лиза уходила всегда глобально. Собирала вещи. Перевозила в камеры хранения, потому что не хотела оставлять что-то за спиной. Жечь мосты – так капитально. Не правда ли?
Вот и сейчас сжигала. Напалмом нашу жизнь. Кислотой разъедала мои чувства. Оставляя за собой погром, кучу разбросанных вещей и тонкий шлейф дорогих духов. Черника. Мое белокурое счастье пахло черникой. И ее любимый аромат за двадцатку – единственное, что осталось после щелчка замка. Хорошая у нас дверь. Качественная. Захочешь не хлопнешь.
Повернув голову в сторону коридора, на мгновение зажмурился, а уже в следующее мгновение отпустил себя. Прекратил сдерживаться. Сорвался.
Первой полетела в стену ваза. Какая-то там тонкая работа витражных дел мастера, купленная Лизой в Италии. Звон стоял такой – уши заложило. Но легче не стало.
Не помогли и разбитые об стену кулаки. И молчаливые слезы на ресницах, которые непрошенными гостями оставляли след на щеках.
Как не помогло и смытое в унитаз кольцо. Красивое. С сапфиром в цвет глаз любимой. Пришлось объехать более десяти ювелирок, пока не нашел его. Идеальное в своей лаконичной, нежной красоте.
Треть зарплаты в унитаз. Замечательное окончание хорошего дня. Пот-ря-са-ю-ще-е!
А завтра суббота. На улице середина сентября. Хотел предложить съездить погулять в лес. Она, Лиза, ведь любила прогулки на природе. А может, я и ошибаюсь. Может, я опять обманываю себя. Может быть, вся моя счастливая жизнь – это сплошной обман?
Сколько можно быть тряпкой? Сколько можно прощать предательницу, готовую ради звонкой монеты и новых эмоций, вильнув хвостом, бросить все то, что мы с ней добились? Сколько?
Но, сидя на полу кухни,