–Люси, ты же знаешь, что я не могу позволить себе отдохнуть. Без работы и дела я – не я. – чуть погодя она скромно добавила, – прости, Милая, я правда не могу с тобой погулять.
Насильно спрятав поглубже ком обиды и злости, Люси протяжно выдохнула. Ну и пусть. Она и сама найдет себе развлечения, с детства ведь получалось, значит и сейчас получится. А в развлечениях ли дело? Нет, совсем не в них. Каждый был занят своими делами – мама ушла на кухне бренчать кастрюлями, словно создав вокруг себя пузырь отстраненности, начала готовить в честь заезда; Папа пыхтел, перетаскивая все чемоданы и сумки в дом, попутно демонстрируя свое недовольство маминым выбором обеденных блюд; Люси же сбежала от всех на второй этаж в свою новую комнату. «Как странно» – крутилось в ее голове, все выглядело настолько родным, что чувство неизвестности от переезда моментально испарилось. Опять, и никуда не деться, все так знакомо. Обычная кровать в углу, такой же невзрачный шкаф и стол. Завешенные тюлем окна выходили на густой лес, сквозь который лежала еле-еле протоптанная тропинка, что исчезала где-то в глубине толстых стволов Ольхи. Мистер Берг, странный риэлтор их семьи, как-то упоминал в разговоре, что “пройдя по тропинке, вы ее сразу увидите, выйдите к невероятной красоты Белому озеру. Сходив туда один раз, будете потом каждый день там отдыхать, никакие курорты не нужны!” Но еще в самолете Люси нашла брошюру о Белокаменном фьорде, который и обозвали в народе озером. После пары абзацев о великолепном месте для палаточного туризма и фотосессий шел текст на целую страницу со странным заголовком “БЕЛОЕ ОЗЕРЕ. ЛЕГЕНДА О ЛУКЕ, ЛУНЕ И СМЕРТИ”.
***
Тянулся очередной тоскливый день, солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо в янтарь. У подножия самой большой горы мира красным пятном стоял одинокий домишко. Свет в нем давно уже не горел, а на ржавой кровати неподвижно лежал старик. Из последних сил он вставал с закатом и в темноте вглядывался в картину за окном. Словно масляными красками, разрисованный пейзаж завораживал старческое сердце. Ветви толстых дубов потолком закрывали его от внешнего мира, а гора, как стена, не давала этот