стеклянных подружках". Правая рука дрожала и поэтому трость непроизвольно, в строгом соответствии с ритмом тремора, стучала роскошным набалдашником, выполненным в виде раскрытой золотой львиной пасти, в массивную дверь. Левая же рука дрожала вместе с цилиндром, крепко зажатом в немеющих пальцах. Неожиданно для него, дверь сама распахнулась. Наружу. Мягко и медленно, иначе он был бы сбит с ног. Он успел сделать шаг в сторону, поэтому тяжеленная дверь его даже не задела. Принюхиваясь хищным носом, шотландец сделал осторожный шаг вперёд и очутился в роскошном, но в тоже время, стильно простом и от этого выглядевшим и дорого и богато, зале. Сделав ещё пару шагов, он вошёл и остановился, трезвея с каждой секундой. Из глубины зала к нему приближались двое. Незнакомая ему дама, которую держал за руку… (тут шотландец громко, в голос, ругнулся) и Арманд Ассанте. Шотландец уставился на обоих, затем медленно проговорил:
