Я не уставала удивляться, в чем причина подобной выносливости и бодрости этой старушенции? Может, экология? Да, наверняка в экологии дело.
Тем временем Кафиза заметила, что я не поспеваю, и темп сбавила. Дождавшись, когда я ее нагоню, посокрушалась, что обувки у меня нет, и чулки изорвутся. Я так и не поняла, что ей жальче – чулки или мои ноги, потому я пообещала:
– Кафиза, я как устроюсь, обязательно заплачу вам за одежду.
– За это старое тряпье? Брось! – Отмахнулась старушка, но определенно подобрела.
Она принялась рассказывать мне обо всем, что попадалось на пути. Называла вершины, кустарники, травки, а я старалась все запоминать. Время от времени травница интересовалась, не вспомнила ли я местность или что-нибудь о себе. Кое-что я и правда вспомнила, но ей об этом было знать не обязательно.
Я потихоньку привыкла к поклаже и темпу, и даже успевала глазеть по сторонам. Вскоре плато закончилось, и дальше тропа уходила вниз, круто поворачивая. За очередным поворотом оказалось одинокое дерево с причудливо искривленным стволом. Но не оно меня удивило, а низкорослый бычок с широко расставленными рогами и длинной ниспадающей шерстью красивого серебристого цвета. Он был привязан к дереву длинным поводом.
Завидев нас, это чудо замычало, а затем задрало хвост и…
– Ишь, здоровается как с нами, окаянный! – с нежностью произнесла старуха. – Это помощник мой – Тишка, – представила она мне бычка, назвав какую-то уж больно привычную для земного уха кличку. Совпадение, и все же на душе разом потеплело. – Дальше он понесет нашу поклажу, а то вниз тяжести таскать сложно. Ноги-то у меня уже не те, – пожаловалась травница, деловито пристраивая свой тюк бычку на спину.
– Привет, Тишка! – поздоровалась я, глупо улыбаясь.
Тот замер, уставившись на меня настороженно, и в его глазах мелькнуло что-то такое, после чего непременно следовало ждать каверзы. И я не ошиблась.
– Я те бодну! Я те бодну! Враз меж глаз схлопочешь! – тут же пригрозила ему сухоньким кулачком бабка и повернулась ко мне. – Тишка у меня с характером, но ты не бойся. Если что тресни кулаком ему в лоб, и будет шелковый.
– Угу.
Я кивнула я, не представляя, чем я могу навредить быку, ударив его кулаком.
Сначала рука отвалится, а потом еще и забодают. И затопчут… Тишка хоть и далеко не бизон, но мне и этого хватит. Знавала я пони, которые, возомнив себя большой лошадью, действовали нагло и бесстрашно. Поклясться готова, что подобные качества присущи и этому бычку.
Решив не злить лишний раз Тишку, отступила подальше.
– Ну, куда ты! – тут же прикрикнула на меня бабка. – Ох уж эти ньеры! Ничего в простых делах не соображают. Мешок на спину ему клади, да закрепить не забудь! Угу. Вот так. Подтяни веревку-то потуже, – руководила Кафиза, пока я неловко привязывала поклажу.
– Кафиза, а ньеры и нирфы, это одно и то же? – поинтересовалась я после того, как мы снова двинулись в путь.
Старуха на меня с подозрением посмотрела, и я поняла, что сморозила