– Ну-ка, тихо! Тихо! – дергая ртом, отчего у него шевелились усы, рявкнул военный. – Успокаиваемся и вспоминаем все, что вам объясняли в самом начале! Инструктаж вспоминаем!
Клетчатый, осторожно приобняв Кузовникова за плечи, вел его к диванчику у дверей. Директор департамента так и не поднял головы. Руки его все еще висели плетьми, кисти побалтывались при спотыкливой неуверенной ходьбе. Двигался он так, словно тело его онемело и едва-едва ему подчинялось.
Парень аккуратно усадил Кузовникова на диван – как усаживают большую куклу. Чиновник сразу же обмяк, сильно согнувшись вперед, уронив голову подбородком на грудь.
– Есть! – проговорил клетчатый. – Ну, кажется, без эксцессов у нас обойдется…
Военный на секунду обернулся к нему, опустил руки.
– Сплюньте, Комиссар… – буркнул он сквозь усы. А в адрес отцов города добавил: – Поднимаем стулья! Рассаживаемся за столом! Не шумим! И на этого не оборачиваемся!
И вложил пистолет обратно в кобуру.
Пока чиновники безропотно и молчком выполняли приказания военного, парень снял с себя темные очки, обнажив водянистые маленькие глазки. И, присев на корточки перед недвижимым Кузовниковым, попытался очки эти надеть ему на склоненное к самым коленям лицо. Хоть и действовал парень с привычной ловкостью, эта операция удалась ему только со второго раза. Уж очень неудобно сидел директор департамента. Надев очки на чиновника, клетчатый выпрямился и отступил на пару шагов.
– Ну что, господа? – ухмыльнулся парень. – Пришло наконец время вас поздравить с…
– Да погодите вы поздравлять! – проворчал военный. – Куда вы постоянно торопитесь-то?
Парень снова хмыкнул.
И тут Кузовникова точно огрели сзади невидимым хлыстом.
Тело его, сложенное на манер перочинного ножа, резко распрямилось. Сползая вниз, он задергал руками и ногами – беспорядочно и неестественно. Это не походило на конвульсии. Это было похоже на… как будто кто-то очень сильный, безумно торопясь, влезал в комбинезон, имеющий форму и вид человеческого тела.
Клетчатый, мигом очутившийся за спинкой дивана, навалился на чиновника сзади, обхватив его за плечи. С мотнувшейся головы Кузовникова слетели очки. Усач в военной форме, страшно выругавшись, прыгнул за ними, поскакавшими по полу, ловя их, как выброшенную на берег рыбу.
Движения Кузовникова становились все мельче и слабее. Он дернулся еще несколько раз. И затих. Тело его снова обмякло, но голова держалась прямо. Глаза, широко распахнутые, ненормально расширенные, смотрели перед собой. Впрочем, это были уже не глаза в привычном человеческом смысле.
За быстро