– Редкостный, – соглашаюсь.
– Это я про тебя, вообще-то.
– Да уж понял.
– Странный ты какой-то, Сень… – сообщает Тимофей, сворачивая в город. – «Колодцы» вдруг освоил, здорового мужика избил, да еще двоих дворянят сделал, они ведь тоже поди Ученики, хотя бы один… Эй, а второго дворяненка ты куда дел? Не утопил, надеюсь?
– Навоз не тонет, – делюсь житейской мудростью, разглядывая себя в зеркале заднего вида.
Белобрысый подросток, глаза голубые, нос прямой, скулы широкие, славянские. По сравнению с тем же Свиридовым красавчик. Даже если бы я не сломал ему нос. Тело только у меня слабое, хотя, возможно, это последствия увечья. Мускулы точно знакомы с физическими упражнениями. Но после травмы прошлый Арсений явно забил на зарядку.
Замечаю заинтересованный взгляд. Женщина за рулем на соседней полосе. Молодая симпатичная, с длинными тёмными волосами и колечком в носу. Подмигиваю милашке. Она ослепительно улыбается и показывает наманикюренным пальчиком на картонку с телефонным номером, прижатую к лобовому стеклу. Ниже цифр написано: «Целуюсь лучше, чем паркуюсь».
Усмехнувшись, я хлопаю указательным пальцем себя по виску. Мол, запомнил. На прощание женщина посылает мне воздушный поцелуй и сворачивает на смежную улицу.
– Странный ты… – повторяет Тимофей, от которого не укрылся мой с водительницей бессловесный флирт. – Раньше от баб шарахался, а тут – на тебе, чуть к ней в форточку не залетел.
– Адреналин, наверное, – пожимаю плечами. – Не отошел еще.
Смотрю в окно, изучаю местность и аборигенов. Город называется Тверь. Дома вокруг, в основном, невзрачные «бетонки», но ближе к центру вырастают старые здания, экстерьер обрастает пилястрами, вычурными карнизами и прочими декоративными элементами. До центра мы не доезжаем, сворачиваем на восток. Снова тянутся «бетонки», затем они редеют, пока не уступают пространство лесу. Похоже, мы просто проскочили насквозь город. Усадьба Беркутовых возникает резко. Автоматические ворота открываются, и «Волга» въезжает, шурша покрышками по песчаной дороге.
Эта усадьба когда-то знала лучшие времена. Сейчас же вишневый сад зарос, охрана отсутствует, фонтан перед господским домом выключен ради экономии воды.
На крыльце нас встречает хорошенькая девушка в чепчике, в длинном синем сарафане, под которым сияет белая рубаха. Федосья, подсказала память Сеньки имя служанки. Или просто Дося. Бросив взгляд на меня, она с облегчением выдыхает:
– Фу-ух, вызволил юного барина, дядя Тимофей.
– Он сам себя вызволил, – отмахивается воспитатель. – Я чисто за водителя.
Дося округляет карие глаза и оглядывает меня, акцентируя внимание на хромой ноге.
– Сам? А как?
Сдуваю челку со лба, чтобы приоткрыть рассечение.
– Мне бы перекисью помазать, Дось.
– Ой, Сварожечки, – служанка бесцеремонно хватает меня за руку и тянет за собой. Ладошка у нее холодная. – Пойдемте,