с обнажённою грудью и с луком в руке,
и на особей пола мужского ты страх
нагоняла, догнав их стрелой на тропе.
Обнажённый сосок твой цеплял взгляд мужчин,
и они, словно кролики, шли на тебя,
а ты, словно удав, так, без всяких причин,
их давила петлёй, кадыки теребя.
Красотою своей и надменностью глаз
на колени ты ставила род мужиков,
но однажды во сне, в предназначенный час,
появился вдруг он – предводитель волхвов.
Жрец был голым – на гладко сверкающем льду…
А пред этим, из проруби выйдя на лёд,
он увидел, как ты, натянув тетиву,
в сердце целясь, стрелу отпустила в полёт.
Улыбаясь, он шёл, на закланье к тебе;
пар от тела его доставал до луны,
а стрела оказалась вдруг в ловкой руке —
он её на лету разломал на куски…
Жрец смотрел на тебя взглядом, полным любви,
и ни страха, ни похоти не было в нём,
и, как будто бы луч из открытой груди
выходил и тебя нежно гладил огнём…
И глаза амазонки впервые зажглись
светом нежности, кротости и глубины —
в этот миг в тонком мире их души сплелись,
ну а здесь, на земле, мураши вдоль спины
и томленье, и волны внизу живота,
словно бабочки, трепетно бились внутри,
и желанье из тела уйти и летать,
как во сне, в ощущении счастья парить…
«Кто ты? Кто ты?» – она прошептала ему…
«Кто ты? Кто ты? Скажи! Я не знаю тебя…
Я могу ворожить, но сейчас не пойму:
почему так тобой околдована я?».
И ответил ей жрец:
“Ты у неба в плену.
Я твой космос, твой бог, твой духовный огонь,
я мужчина, к которому сердцем прильнуть
сможешь ты, уступив амазонский свой трон.
Я твой дух, я твой брат, я твой сын и отец,
я любовник и муж, я сознанье твоё,
я в тебе проявлю всей вселенной венец
и наполню собой до бескрайних краёв»…
Ты была амазонкой в далёких веках,
но с тех пор в каждом веке, в особенный миг,
я являюсь к тебе наяву или в снах
и в Любви признаюсь, освящая твой лик.
7,8,9.08.2007
P.S.
Любовь есть музыка веков,
Любовь есть музыка прощенья,
где нет границ и берегов,
а есть лишь Вечности теченье.
Любовь есть музыка судьбы,
Любовь есть музыка разбега
и отрыванье от земли,
и вечное паденье в Небо.
«Я рад, что мне разрешено…»
Я рад, что мне разрешено
то, что другим лишь только снится:
им всем дано в тебя влюбиться,
а мне обнять тебя дано.
Обнять и даже целовать…
Пока не в губы – только в шею,
но я терпеть и ждать умею…
Чем это кончится? Как знать?!
Быть может, я не удержусь,
держа тебя в объятьях снова,
и