Тот поставил сумки на землю, и они поздоровались. С ним были две девушки. Парень остался поговорить с Димой. Достал из пачки две сигареты и предложил закурить. Девушки пошли дальше. Одна из них вела за «рога» велосипед.
Дима лихорадочно, но безуспешно, старался вспомнить имя паренька.
Ребята закурили.
– Как дела-то? Чё, совсем сюда переехал, что ли? – спросил парень.
– Да не-ет, – рассеянно улыбнулся Дима, почесав затылок. – Тётка родить должна, вот мама и притащила нас с отцом. Помо-очь там, то-сё, – закатил он глаза.
– А ты чего, сбежал?
– Да я там особо и не нужен. Дядька вон велик дал. «Иди, – говорит, – покатайся!».
– Ну понятно, короче. Пойдём с нами? Шашлычков пожарим, водки откушаем «с праздником», а?
– Да не, – замялся Дима. – Спасибо. С роддома должны скоро подойти. Может, сейчас чё помочь нужно будет. То-сё.
– А-а. Ну, смотри… Как хочешь.
– А кто эти девчонки? – заинтересовался Пономарёв и устремил свой взгляд на объект интереса.
– Одна – жена, а вторая – любовница, – обыденно, как будто это было самим собой разумеющимся, ответил «шашлычник».
Ребята смотрели вслед удаляющимся девушкам, пуская дымок.
Одна из них была рыжеволосая и стройная, очень симпатичная. А вторая – блондинка маленького роста, несколько полноватая, непримечательной, можно сказать – невзрачной, внешности. Она-то и вела велосипед за «рога».
Вдруг рыжая красавица обернулась и позвала:
– Долго ты там ещё?!
– Ща! Иду! – ответил парень. – Ну чё? Если передумаешь, подъезжай на речку, – предложил он Диме, не вынимая изо рта дымящуюся сигарету, и замахнулся для рукопожатия.
Ребята, звонко шлёпнув ладонями, попрощались.
Вернувшись в дом, Дима постоянно прокручивал в голове, как Рыжая повернулась, чтобы позвать своего приятеля.
Его мама и сестрёнка Ольга хлопотали на кухне. Сашка смотрел телевизор. А дядя Паша с отцом распивали уже вторую «Московскую». Магнитофон играл песню Марины Журавлёвой про рану на сердце, про полынь-траву и про кружение головы, перебивая звук телевизора.
Диме очень понравилась рыжеволосая девушка.
«Жена? Или любовница? Кто она ему? Этому?.. Как его? – ломал голову Дима. – Как же его зовут-то?»
Девушка не выходила из головы.
– Я поеду ещё покатаюсь, – сказал Дима матери.
– А-а. Ну давай, давай, сынок, – ответила мама. – Мы в шесть где-то ещё в роддом пойдём. Пойдёшь с нами?
– Да чё мне там делать-то?
– Ну, смотри сам. Как хочешь.
«Жена? Или любовница?» – думал Пономарёв по пути на речку Пехорку.
Он свернул на тропинку, что тянулась вдоль реки. Проехал место, где недавно рыбачил. И чуть поодаль увидел пикник с дымком от костерка. Определённо это были они: парень и две девушки, одна – рыжая. Его сердце бешено заколотилось.
Вдруг в голове у Дмитрия зазвучали слова из песни Марины Журавлёвой про рану на сердце.
«Да блин! Чё происходит-то?» –