Пауза.
КЛОТО: Я всегда знала, что Арес – не такой, каким мы его видим. Но пойти к Гефесту…
АФРОДИТА: Ты до сих пор любишь его? Прости.
КЛОТО: Да что уж там, после стольких лет.
АФРОДИТА: Нет, правда, прости. Ведь я должна быть тебе очень благодарна. Ты всегда знала все – о нем, обо мне.
КЛОТО: Как видишь – не все.
АФРОДИТА: Скажи мне. Ты же могла прийти к нему и рассказать, что дети, которых он считает своими – не его, а пьяницы Диониса или проныры Гермеса. Или случайных смертных.
КЛОТО: Адонис не был случайным.
АФРОДИТА: Пусть так. Я знаю, что Арес уступил Афине под стенами Трои в благодарность за ту поломанную прялку. Почему ты не сделала это? Почему ты не рассказала ему обо мне все? Ведь сегодня ты могла бы быть на моем месте.
КЛОТО: Вы прожили вместе столько лет, а до сих пор не знаете друг друга. Разве мог Арес уступить Афине в благодарность за убийство какого-то смертного? Ты не услышала то, что я тебе сказала. Кабан был действительно обыкновенным кабаном, но сам Адонис не был случайным. Это было то, что там, за окнами этого громадного города, называют – твой крест. Ты несешь его всю свою жизнь. Вот и моя любовь – мой крест. Поэтому прости меня.
АФРОДИТА: Тебя? За что?
КЛОТО: За то, что я сегодня оступилась.
АФРОДИТА (внимательно смотрит Клото в глаза): Но ты, ты же – не упала?
Долгое молчание. Клото закидывает прялку за спину на манер рюкзака.
КЛОТО: Будь с ним. И прощай.
Клото уходит.
Сцена третья.
Занавес не закрывается. Афродита продолжает сидеть за столом. За окном светает. Входит Арес.
АРЕС: Гром победы, раздавайся… Дорогая, ты уже встала, так рано?
АФРОДИТА: Я хотела проводить тебя. Кофе?
АРЕС: Будь так добра. А я, представляешь, так крепко спал, что даже не слышал твоего дыхания.
АФРОДИТА: Хорошо, что ты выспался. У тебя сегодня трудный день.
АРЕС: Ха. Трудный день – футбол и вечеринка. (Уходит в ванную комнату.)
Афродита медленно готовит завтрак.
АФРОДИТА: Странно, вчера все так горячо обсуждали Ареса, но никто не вспомнил, что я тоже отошла от дел. Самое интересное, что первой об этом не вспомнила я сама. Потому, что я все время думала об Аресе.
АРЕС (из ванной): Ты мне что-то говоришь?
АФРОДИТА (кричит): Кофе готов. А я хочу принять ванну.
АРЕС: Иду, иду.
Арес выходит, вытираясь наскоро полотенцем, и скрывается в комнате.
АФРОДИТА: Даже музы и те меня не беспокоят, поскольку среди художников и скульпторов я давно вышла из моды. Воюют, как хотят, и любят, как хотят. Да и кого хотят. Конечно, если речь заходит о судьбоносной паре, то люди без меня обойтись не могут. Только таких пар, судьбоносных для мира, становится все меньше и меньше. А, может, это и к лучшему, а то я – как сапожник без сапог.
АРЕС (входит в парадной форме):