Миссис Нотиннес улыбнулась. Мне казалось, что это была единственная настоящая эмоция на её лице. Я решил лаконично подвести итог этому визиту, рассчитывая убедить мать Лавьен в моём нежелании отнимать время у представителей столь делового семейства. Хоть я уверен, что никаких важных дел у миссис Нотиннес и не было.
– Позвольте мне вас проводить…
Я хотел было встать с кресла, как был остановлен взволнованной женщиной.
– Нет, нет, прошу вас, не тратьте силы понапрасну. – Миссис Нотиннес утеряла всякие признаки высокородной стати и всего за мгновение будто бы превратилась в простую женщину, боявшуюся как-то не угодить влиятельному джентльмену. – Мы сами отправимся домой. Вы хоть и хвалите своё самочувствие, но я не прощу себе, если мы отберём у вас нужные для выздоровления силы.
– Благодарю вас, в таком случае я останусь набираться сил.
И я остался в кресле, но не по причине заботливости о себе и о гостях, а из соображений сохранения своей легенды. Мой взгляд так и тянулся к ангельскому личику Лавьен, но я каким-то образом умудрялся сохранять самообладание, которое могло иссякнуть в любую минуту, а миссис Нотиннес могла заметить мой заинтересованный её дочерью взгляд и убедить мужа оградить от меня её чистую душу. Вот только… испуг. Что же так напугало миссис Нотиннес? У меня было одно предположение, но я не хотел смущать гостей своей бестактностью.
– Эдда.
Тут же открылась дверь, и в комнату вошла экономка.
– Да, мистер Мастерсон?
– Проводите наших гостей.
– Да, сэр.
– Всего доброго, мистер Мастерсон, – попрощалась со мной миссис Нотиннес и вышла из комнаты.
Я хотел было взять книгу, чтобы вернуть её обратно в стопку, как заприметил боковым зрением Лавьен, которая осталась стоять на месте. Повернув голову, я взглянул ей прямо в лицо. Мной словно овладело чувство беспомощности и мальчишеской наивности, как будто я видел уже свою жену, чья красота была предназначена только для меня. И вновь мир застыл в одном мгновении… мой разум оставил меня, стоило только услышать голос этого ангела:
– Я буду ждать вас в гости, Коул. Поправляйся поскорее.
Лавьен проследовала за матерью, а я вновь обратил внимание на Эдду, которая улыбалась ещё шире обычного. Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.
Я был поражён поступком и словам Лавьен, всего одной фразой она обратила моё тело в камень, а душу в густой туман, окутавший мой вдумчивый разум. Не знаю, сколько я просидел в кресле без движения, возможно больше десяти минут, но вырваться из объятий приятных мыслей меня подтолкнуло то, чего я до конца не понимаю. Почему женщина, которая не только ни в чём не нуждалась, но и принадлежала семье с безупречной репутацией, так испугалась простого, вежливого предложения молодого человека проводить её? Это показалось мне странным, но что-то подсказывало, что этот визит вежливости