– Ты чиста, я чист, но мы все равно окажемся запятнанными. Мне, может, и удастся дотянуть до пенсии в каком-нибудь захудалом кабинетике, а вот ты едва ли удержишься на службе.
– Я не думала, что…
– Что? – раздраженно спросил Мацца.
– Ничего. Ясно, что так и произойдет.
– И возможно, кто-то упомянет твое имя только для того, чтобы добиться смягчения приговора. Такое случается, к тому же тебя нельзя назвать всеобщей любимицей. Однако…
Итала уцепилась за это «однако»:
– Однако что?
– Ты их всех знаешь, верно? И знаешь, кто чем занимался.
– Да.
Мацца удовлетворенно кивнул:
– Так я и думал. Рот на замке, а ухо востро. Умница. А теперь поехали ко мне и вместе составим список.
– Виновных?
– Нет, тех, кем можно пожертвовать.
– Простите?
По пути к нему домой Мацца изложил ей правила.
– Старики неприкосновенны, – объяснил он. – Они сделают все, чтобы нам помешать. И новички вроде тебя тоже.
– Почему?
– Потому что они еще не знают, как себя вести, хотя я вижу, что ты быстро учишься. Выбирать нужно тех, кто накопил достаточно средств и чьи семьи смогут продержаться до тех пор, пока они не найдут новую работу, чтобы уволенные не отчаивались. Вот как мы поступим: я разоблачу их публично, а ты с глазу на глаз скажешь им, что я сделаю все возможное, чтобы помочь им до, во время и после суда.
– Но как вы собираетесь их убедить?
– Нам не придется никого убеждать. Ты побеседуешь с парой стариков, которых мы не станем трогать, и они обо всем позаботятся. Они должны понять, что это лучше, чем если на них укажет арестованный сослуживец. И никогда не ссылайся на меня. Они решат, что ты говоришь от моего имени, но не сообщай этого напрямую, иначе они попытаются использовать эту информацию в своих интересах.
Мацца оказался прав во всем. Встречаясь с пожилыми агентами, Итала пережила не самые приятные минуты, но в конце концов, как и ожидалось, они приняли предложенную стратегию. Принесенные в жертву сдались с повинной, признавшись в ряде мелких преступлений и изображая полное содействие. Единственным, кто попал за решетку, был агент, задержанный с кокаином, да и то всего на пару лет – пятую часть срока, к которому приговорили бы любого другого в его обстоятельствах. Остальные отделались увольнением.
Итала же научилась работать по-новому.
Мацца стал комиссаром полиции Фоджи, и когда по пути домой Итала позвонила ему из телефонной будки через рабочий коммутатор, он ответил с не связанного с ним добавочного номера. Они не слышали друг друга с прошлого Рождества, когда обменялись традиционными поздравлениями. Итала рассказала ему, что встречалась с окружным прокурором Нитти, но не сказала почему. Ей не хотелось обсуждать это по телефону.
– Я с ним не знаком, – сказал Мацца. – Что он за человек?
– Конченая сволочь. Угрожает