– Закончить приём пищи! Встать!
– Отставить! Сели.
– Встать! Надеваем шинели и выходим на строевую подготовку!
Поднимаемся в расположение, на второй этаж, надеваем шинели, выходим на плац. На улице мягкая зимняя погода, после завтрака организм работает и не мёрзнет. Стоим, ждём сержантов, разговариваем, наслаждаемся минутами отдыха. Под ногами скрипит снег. Выходят сержанты.
– Строиться в колонну по четыре! Шаго-о-ом ма-а-арш! Песню запе-е-евай!
В лесу под Псковом звучит наша лихая строевая песня. Мы ходим по плацу, оттачиваем строевые приёмы, повороты, передвижения, выход из строя, заход в строй. Тянем носок, держим ногу на весу. Ходим и строем, и по одному, и парами, и тройками.
Время не стоит на месте, приезжает автомашина с нашим обедом. Наряд по столовой выгружает продукты из автомашины. В воздухе запахло вкусной солдатской едой, сразу захотелось кушать, желудок призывно заурчал. Команды сразу стали исполнятся не чётко, какие команды, когда кушать хочется?!
– Строиться на обед! – кричит сержант Смирнов.
Вот и до обеда дожили! Бежим в расположение, снимаем шинели, вешаем их на вешалки, бежим строиться на обед. Заходим в столовую, стоим около стола, ждём команды.
– Садись! Сели.
– Отставить! Встали.
Ещё минут пятнадцать приседаем около стола, тешим самолюбие сержантов. Наконец, добираемся до еды. Мелькают ложки, голодные солдаты усиленно жуют. Нужно успеть съесть максимальное количество еды, что бы ни остаться голодным.
– Окончить приём пищи! Встать!
– Отставить! Сели.
– Встать! Заходим в ленинскую комнату, учим Устав.
Хорошая команда, будем сидеть в ленинской комнате, будем бороться со сном, а потом и с голодом. Но бежать никуда не нужно, лафа! Сидим, отдыхаем, раненые ноги гудят…
– Новиков, к сержанту! – кричит дневальный по роте.
В бытовой комнате сидит сержант Миниханов.
– Вызывали, товарищ сержант? – спрашиваю я его, подходя.
– Да, – говорит сержант из Альметьевска.
Берёт со стола свою грязную тельняшку и бросает её мне.
– Постирай! – требует он.
– Что?! Я постирай?! – в бешенстве спрашиваю я.
– Ты, – удивляется сержант Миниханов.
– Найди там слона и отдай ему свою тельняшку! – показываю я на свой призыв.
– А ты не слон? – спрашивает сержант, удивлению сержанта нет предела.
– Я не слон! – отрезаю я.
– Ну, ну, придёшь в войска, быстро обломают! – пугает меня гвардейский сержант.
– Посмотрим! – говорю я, и выхожу из бытовой комнаты.
Захожу в ленинскую комнату, продолжаю учить Устав. Взбесил меня этот, решивший, что он крутой сержант, придём в войска, я им покажу как нужно себя вести! Сам, сто пудово, этот тощий татарин, стирал своим старослужащим форму.