– Всё? – Олег испытующе глянул в лицо приятеля.
– Ну да, – дроу хмыкнул. – Я хоть и был увлечен боем, но видел моргание портала и тебя, выходящего из него за руку с вампирессой. Ты думаешь я не догадался, кто этих убийц положил?! Конечно догадался!
– Не стоит об этом пока распространяться, – попросил молодой человек, положив руку на плечо приятеля. – А что можешь сказать по яркому, золотистому шару, который сбил с ног одного из нападающих?
– Вот здесь ничего не могу сказать! – дроу отрицательно покрутил головой. – Краем уха слышал, как Крупа сказал дриаде, что этот шар очень похож на заклинание «Шаровая молния», и тот, кто его накастовал, должен иметь минимум шестой ранг в магии огня.
– Ладно. Дружище, у меня к тебе еще одна просьба, – Олег зевнул и поднял лицо к светлеющему небу. – Там в доме леди Ева, устрой её пожалуйста со всеми удобствами…
– Это ты со своей просьбой уже опоздал, – Тазенрин широко улыбнулся. – Платон уже давно всех разместил и устроил. Леди Еве он выделил комнату на втором этаже, рядом с лабораторией. А сейчас он всех отпаивает мятным чаем с пирожками.
– С чем пирожки?
– С повидлом – дроу пожал плечами. – Вроде яблочным!
– Я со сладкой начинкой не очень люблю, – Олег вновь зевнул. – Это Ромка сладкоежка. Всё, братское сердце, мне пора. Меньше чем через два часа в себя придет Арман, а до того момента старшим на хозяйстве остаешься ты.
– Может герцогу дать выпить зелье «Лечения»?
– Нет, не поможет. От дурман-травы помогает только антидот, но его у нас нет.
– Тогда ладно, – Тазенрин протянул для прощания открытую ладонь. – До встречи!
***
Олег резко проснулся и распахнув глаза уставился в потолок. Он пытался разобраться в себе, понять, что было той побуждающей силой, которая вырвала его из объятий сна. Что-то случилось в игре?! Быстро забившиеся сердце подтвердило его догадку, и он тут же надел на голову игровой шлем и активировал вход в игру.
Появился он в игре там же, откуда уходил, возле сарая и сразу же наткнулся на окровавленный труп кролика. Его тучное тело было сплошь истыкано, и оттого белый мех превратился в красный.
– Твою мать! – выругался Олег и заглянул в сарай. В сарае лежала обезглавленная тушка летучей мыши. Возле сарая также обезглавленными, лежали Драма и Трагедия. Не ожидая ничего хорошего, молодой человек пулей бросился к дому.
На кухне, с глубокой раной в спине, валялся Платон. В его лапке был веник, видимо он прибирался, когда на него напали. Тазенрин сидел в