– Нужно доставить тебя домой, – я достал телефон, чтобы заказать такси. – Какой у тебя адрес?
– Краснокирпичное здание на… – Бейли резко остановилась, прикрыв рот рукой. Она отвернулась, и ее вырвало под высокую зеленую изгородь. Я засунул телефон обратно в карман, не зная, стоит ли помочь ей или наоборот – не мешать. Прежде чем я успел что‐либо сделать, Бейли выпрямилась и вытерла рот тыльной стороной ладони.
– Парк‐лейн триста три, – закончила она, слегка пошатываясь. – Возле южного кампуса.
Судя по тому, как она качалась, будто плыла на лодке, я готов был поспорить, что этот приступ тошноты был не последним.
– Давай‐ка присядем на секундочку, – я подвел Бейли к низкой деревянной скамейке, что стояла под деревьями и была частично укрыта от дождя. Как только Бейли села, тут же перегнулась через край, чтобы снова опустошить желудок. Меня охватило сочувствие: я пару раз напивался до подобного состояния, и это было ужасно.
– Вот, – я пододвинулся и приподнял ее длинные светлые волосы.
Она прохныкала что‐то, похожее на «спасибо», но из‐за рвотных позывов разобрать было трудно.
На углу показалась громкая компания пьяных людей. Когда они подошли ближе, я наклонился, чтобы загородить от их взгляда Бейли, создать для нее хоть какое‐то подобие уединения. Хотя навряд ли она могла почувствовать себя в безопасности.
– Ты… – я замолчал, позволяя ей перевести дух. – Ты как?
Обычно этот вопрос задавали мне. Оказывается, наблюдать за подобным со стороны было не менее ужасно.
– Думаю, в порядке, – пробормотала Бейли, и я помог ей подняться на ноги.
Убедившись, что она обрела равновесие, я отпустил ее, но Бейли тут же споткнулась. Поэтому мне пришлось приобнять ее за талию.
– Хочешь, чтобы я позвонил твоему брату?
Бейли выпучила глаза.
– Нет, он выйдет из себя, если увидит меня в таком состоянии. Еще и с тобой.
Вполне резонно.
Бейли порылась в своей крошечной черной сумочке и достала упаковку салфеток и жевательную резинку. Протерев лицо, она разжевала одну подушечку, даже не предложив мне вторую, что было, скорее всего, к лучшему, потому что при новом приступе рвоты жвачка пригодилась бы ей самой.
Пока мы медленно спускались по второй улице, дождь разошелся не на шутку. Ее дом находился в двадцати минутах езды. Она не продержалась бы в машине так долго, не опорожнив остатки выпитого. Но я не сомневался: если мы не ускорим шаг, то промокнем насквозь.
– Пойдем, – сказал я, утягивая ее в совсем другом направлении. Мой дом был в пяти минутах отсюда. Другого выбора у нас не оставалось. По крайней мере, пока ее не перестанет тошнить.
А потом? Я не мог просто посадить ее в машину в таком состоянии. Провожать Бейли до кампуса тоже