– Мама, папа! Я пойду, прогуляюсь? – Разомлевшие на солнце родители даже не ответили, только мама что-то благосклонно промычала и перевернулась на живот.
Марина оделась и быстро зашагала к самому высокому холму, который, словно хозяин, возвышался надо всем городком. Вскоре она была наверху. Отдышалась. Посмотрела вниз и увидела Марка, который что-то писал в блокноте. С такого расстояния не было видно, что именно юноша делал, но Марина знала – он пишет. И даже знала что. Именно это стихотворение он должен будет показать ей чуть позже, поднявшись вслед за Мариной на холм…
…Марк закончил последнее четверостишье:
…И так не ранит все оружье мира,
Как ранит девушки прекрасной взгляд!
Перечитал все стихотворение и рассмеялся:
– Неплохая пародия на любовную лирику получилась! – Марк удовлетворенно закрыл блокнот и потянулся. «Ага! А вот и упомянутая всуе прекрасная незнакомка!» – подумал Марк, заметив на вершине большого холма знакомый силуэт. Светлая юбочка и футболка хорошо выделялись на фоне синего неба. «Это мы, значит, сменили расстановку сил? Сначала я наблюдал, а сейчас за мной наблюдают?! Хорошо же!..» Он бодро поднялся, бросил сумку на плечо и пошел искать тропинку, ведущую наверх…
Марина поняла, что ее заметили, и отошла от края холма. Она еще немного побродила, пособирала землянику… Как ей все здесь знакомо! Вон высохшее дерево, на которое они забирались и долго сидели, разговаривая и болтая ногами. А вон там – самая «ягодная» полянка, с которой Марина с трудом вытаскивала любителя земляники… А вон там… В ста шагах от края холма пряталась неглубокая ложбинка. Совершенно незаметная. Они нашли ее случайно, когда год спустя… Именно в этой ложбинке они боролись, именно там он сказал те самые слова…
Марина пыталась прогнать воспоминания, а сама, как загипнотизированная, шла к ложбинке.
Она легла на траву и стала смотреть в небо. Облака. Где-то она это уже видела. Или читала. Да, читала:
Среди цветов
Смотрит в небо пастух.
Плывут облака.
Это трехстишие она примерно через полчаса прочитает, листая блокнот Марка… Нет, уже не прочитает. Никогда. В этой ложбинке Марину почти не возможно было найти, разве что планомерно прочесывая всю поверхность огромного холма.
Марину не отпускали воспоминания. Она изо всей силы зажмурила глаза, почему-то надеясь, что это поможет их прогнать. Не помогло. Лишь боль и тоска. Эти неизменные спутники любви…
…Он появился неожиданно. Сделал вид, что не заметил сидящую на краю холма девушку, и стал деловито собирать землянику.
Марина исподтишка поглядывала на юношу, гадая, что он будет делать дальше. Она была не настолько глупой, чтобы обмануться его напускным равнодушием. Но время шло, а юноша не предпринимал никаких активных действий.