пейте чай, а я постараюсь, если сумею, объяснит своё присутствие в этом, теперь уже ставшим совсем родным, доме. Поверьте, это будет первым откровением в описании той моей жизни, никому здесь неизвестной. Вы поняли, что из отчего дома я ушёл рано, почти сбежал, из-за разногласий с родителями. В моей голове произошёл взрыв детского эгоизма. У меня обнаружился в юности небольшой музыкальный дар и очень хотелось его развивать, но родители упорно препятствовали этому. Наша государственная идеология, со времени революции, изменила понимание жизненных ценностей настолько, что дурное стало порядочностью и наоборот. Если ранее, до воцарения власти хамов, незнание музыкальных азов считалось плохими манерами, то теперь игра на фортепиано стала уделом инвалидов и белоручек. Искусственно опустошённое духовное пространство страны стали занимать потомки пролетарских вождей, тех, что внушали народу о полезности тяжелого труда и никчёмности культурных изысков. Хитрые невежды, они пустили бытовать мнение, что талант и светлые мысли – это пустяки, а добиться чего-нибудь в жизни можно только самоотверженным трудом на благо страны. Отсюда и упорство моих родителей. Так я оказался в огромном городе, куда приехал движимый честолюбивыми надеждами. Карьера, согласная моему желанию не получилась, не удалось поступить в музыкальное училище и вместо этого я определился на технологический факультет института. Думал временно, но вскоре учёба заинтересовала и, кроме неё, нашлось любимое занятие – участие в художественной самодеятельности и это так увлекло, что я всей душой врос в работу талантливого коллектива и совершенно забыл о первопричине своего побега из родного дома. Самодеятельный коллектив сложился в самостоятельный инструментальный ансамбль, руководителем которого стал преподаватель нашего института. Моей радостью, в этой жизни, обратились репетиции, концерты, которые наш ансамбль устраивал на городских сценах и площадках, конечно же, совершенно бескорыстно, не считая популярности наших песен и восхищённых взглядов юных поклонниц. Этот восторг в глазах девушек, обращенный к нашей молодости и таланту, вполне компенсировал отсутствие денег. Наши выступления встречались с радушием, мы становились желанными гостями у студентов и в рабочих коллективах. Только начали привыкать к своей славе, но курс науки закончился и после прощального концерта, выпускники вуза разлетелись в разные стороны страны, поднимать текстильную промышленность.
Я попал в небольшой городок, на фабрику трикотажных изделий и тут же начал подавать надежды, как молодой и грамотный специалист. Других работников с высшим образованием здесь попросту не было. Мне прочили большое будущее, не предоставляя ничего в настоящем. Но мои производственные успехи заметили и через два года упорного труда и неустроенной жизни в рабочем общежитии, как способного инженера отправили в Алжир, помогать тамошнему народу обретать свободу, после низвержения колониального гнёта. Отсюда и начинается отсчёт времени заграничной жизни. В неё я окунулся, не имея ничего,
