– Что? – как во сне, нет, действительно, мне это только снится. Борис Артёмович улыбается, довольный моей реакцией, наверное, думает, что я шокирован и рад, но, если первое очень хорошо описывает мою эмоцию, то второе, как раз совсем наоборот.
– Да, Артём, это наше с мамой общее решение, – сказал, как отрезал, даже возразить не дал. Бунт устроить? Я задумался на секунду, в ответ лекцию прочитать, что мне уже не пятнадцать, а тридцать два года. Дать ему понять, что у меня уже свои планы в процессе, а потом, я снова вспоминаю его потухший взгляд, и как я тащил его в приемный покой на своих руках, лишь бы скорее оказать первую профессиональную помощь. Скорую то мы с мамой вызвали, но зная московские пробки, даже думать не стал, поднял отца на руки и потащил в машину, а потом уже в саму больницу. Конечно, доктора потом косо на меня смотрели, мол нельзя было его передвигать, но, я же понимаю, что не ударь я палец о палец тогда, сейчас бы мы уже отмечали девять дней. Брр… при этой мысли, волосы дыбом встали. Отца я люблю, и мать тоже, но их настойчивость порой сражает на повал. – С понедельника приступаешь к обязанностям, сынок, – отец даже не обращает на меня внимание, продолжает вводить в курс дела. Вся моя университетская практика проходила у него в главном офисе, поэтому, без каких-либо трудностей я вольюсь в русло. Это меня не страшило ни на грамм. А разве к этому я стремился? НЕТ! Черт возьми!
– Пап, а как же мои мечты и мои цели? – перебиваю его, в надежде переубедить. – Ты же сам говорил, что пора пробивать дорогу самостоятельно… – Только собрался пересказать всю суть его нотаций, длящихся на протяжении шести лет моего обучения, папа тут же хватается за грудину и, скривив лицо, застонал.
– Ох! Ох, – облокачивается о спинку своего кресла, утопая в нем. Я мигом подскочил с дивана к нему, испугавшись до чертиков.
– Тебе плохо? – я держу его за руку и внимательно присматриваюсь к жестам и мимике, стараясь не проглядеть ни единого сигнала или знака, если вдруг начнет подавать мне. – Мама! – зову Анну Дмитриевну, чтобы она смогла вызвать скорую помощь. – Пап, потерпи, сейчас мы отвезем тебя, только не вздумай глаза свои закрывать, – в моем голосе слышна паника и страх за мужчину, а отец схватил меня за руку, стоило отойти от него на пару шагов,