Её речь прервало тяжёлое дыхание, отдававшееся жарким пылом на лице Ромы. Обтянутые футболкой груди находились в постоянном движении, а на тоненькой напрягшейся шее выступила вена. Всё тело Насти напоминало готовую сорваться с места пружину. Но когда крепкая ладонь легла ей на бедро, она чуть успокоилась, хоть и не сбавила пламени в глазах.
– Ты меня любишь?
Вопрос был простым, поэтому ответ последовал сразу же.
– Конечно, Насть. Зачем ты это спрашиваешь?
– Затем, Ром. Давай поступим так: если ты меня любишь, то и вести себя будешь нормально. Не будешь выставлять меня дурой и…
– Я не выставлял тебя дурой.
– Да ладно! – С её губ сорвался фальшивый смешок. – А это сейчас что было? Я извивалась перед этой бедной девочкой как только могла, чтоб тебя окончательно не посчитали придурком! И у меня получилось бы, если б не твоё «А я твой брат?» Ты меня, конечно, прости, но если бы у меня был такой брат, я повесилась бы на первый же день.
– А вот это обидно.
– Заткнись, – Настя взяла его руки в свои и взглянула в карие, такие манящие, но полные юношеской глупости глаза. – Ром, если мы хотим здоровых отношений, то мы прислушиваться друг к другу. Ты, например, бесишь меня. Но только когда заставляешь краснеть перед людьми и чувствовать себя полной дурой. Не делай так, ладно? Относись к этому посерьёзнее.
– Хорошо.
– Нет, так не пойдёт. – Она снова привстала на цыпочки и шепнула у самого уха: – Пообещай мне.
– Пообещать что?
– Что не будешь таким дурачком. И что будешь более серьёзно подходить к нашим отношениям. И ещё… – Слова застряли в горле мёртвым комом, так Насте пришлось прочистить его прежде чем сказать то, что нужно было сказать. – И ещё кое что. Ром, пообещай мне, что никогда не променяешь меня ни на кого другого. Ты знаешь, как для меня это важно, потому что я уже сталкивалась с этим. И не хочу столкнуться ещё раз. Очень не хочу.
Сияние голубой луны яркими бликами отражалось от её блестящих глаз, как солнечные лучи отражаются от поверхности чистого моря. Губы слегка задрожали, и именно их еле сдерживаемое подёргивание так проняло Рому. Ночной ветер прошёлся по его волосам, когда он положил руки на талию Насти и, убрав дурацкую улыбку с лица, мягко произнёс:
– Я обещаю, что буду серьёзно относиться к нашим отношениям. Обещаю, что никогда в жизни не променяю тебя ни на кого другого. А если я вдруг так и поступлю, то можешь смело отрезать мне член.
Из-под прядей тёмных волос настороженно блеснули серо-голубые глаза.
– Ладно, ладно, шучу. Я вообще так не поступлю, обещаю. Я помню, как ты рыдала, когда Денис трахнул твою подругу.
– Не произноси его имя.
– Хорошо. Я всегда буду рядом, Насть, даже если нас… – Он осёкся, увидев, как по щеке любимой девушки тонким ручейком скатывается слеза. Скулы, не так сильно выраженные до этого момента, теперь прорезались, и от этой