На сетчатке отпечатались два силуэта.
Эрни защитил глаза ладонью и присмотрелся. Силуэты принадлежали животным: матери и совсем молодому зверьку, прижимавшемуся к ее боку. Мать настороженно смотрела в сторону Эрни, инстинктивно заслоняя собой детеныша.
Позади себя Эрни услышал шаги: Том поднимался на крыльцо. «Я сейчас!» Он подмигнул Эрни и исчез в недрах дома.
Через пару минут он уже вышел обратно, держа в руке связку высушенных трав. На нем снова были сапоги с высокими голенищами.
– Подождешь меня здесь? Они не слишком доверяют людям.
«Правильно делают», подумал Эрни, вспомнив, как однажды, ночуя в лесу, слышал топот копыт и выстрелы, после которых еще долго кричало все живое в лесу..
Том шел навстречу животным, и они, немного поколебавшись, тоже медленно побрели ему навстречу. Глаза Эрни уже привыкли к свету, и он смог рассмотреть их получше. Это были олени: мама и сын, который теперь выступал впереди.
У него уже пробились рожки. Его ноги были еще не такими сильными и норовистыми, как у матери, но он решительно и гордо вышагивал вперед, вскидывая голову, встряхивая совсем молодыми, но уже разветвившимися рогами, с любопытством и энтузиазмом оглядывая все вокруг. Ни он, ни его мать не проваливались под снег, как Том.
Том остановился, разложил на снегу травы, и медленно пошел назад, хотя олени явно не боялись и не стеснялись его.
Только сейчас Эрни наконец осознал, чем же этот чудаковатый человек так расположил его к себе, когда они встретились впервые: Том искренне любил детей и животных и умел ладить с ними.
– Хочешь занырнуть обратно? – Том снова стоял рядом с Эрни, а олени брели к чаще.
– Кстати, Мистер По на «той» стороне всегда делает вид, что мы незнакомы и притворяется обычной дворовой вороной. Особенно ему нравится красть еду у местных котов и дразнить их – они никогда не могут его достать. – А когда я намекнул ему, что в его возрасте играть в такие игры не слишком благоразумно, он разбил мою любимую антикварную вазу для цветов, веришь мне?
– Охотно верю. – Эрни вспомнил суровый взгляд черных умных глаз и плед, который, наверно, сейчас так и висит на бельевой веревке. – А сколько лет Мистеру По?
– Умножь свой возраст на десять.
– Сто двадцать лет?!
– Именно. Он из древнего рода воронов, друживших с воинами и знахарями. Вороны бывают вполне дружелюбны и сговорчивы, если уважать их принципы.
Они подошли вплотную к полотну густого клубящегося тумана. Том запустил в него руку и очертил границы проема, через который они попали сюда, и сквозь арку снова стал виден залитый солнцем двор.
В следующее мгновение они двое, как ни в чем не бывало, огибали дом, направляясь к деревцам, росшим посреди двора. На ветке одного из них величественно восседал Мистер По, действительно, игнорировавший факт их присутствия. Взгляд Мистера По был устремлен в одно из окошек, за чистеньким