– Не Гриб, – сказал пацан. – Толик я. Толя.
– Думай сам, Толик, Толя. Твоя жизнь. Твой выбор. Скажу одно, Катарсис проверяет тебя. Никто над тобой смеяться не будет, да и осуждать тоже, если уйдешь к хранителям в ноги падать или искать дары, ценность которых соизмерима с «истомой». А если выберешь второе, то еще неизвестно, захочешь ли после этого уходить – как дар найдешь, да вкус охоты распробуешь. Если останешься жив, кто знает, может, и станешь частью этого мира, изгоем. В любом случае просиживать здесь штаны – не самый удачный выбор.
Когда Гриб ушел, я спустился к Мирону.
– Что там сопляк, уже шмотки собирает?
– Посмотрим. Время покажет. Катарсис с ним здоровался, характер проверял. Штаны прощупывал на наличие яиц, – усмехнулся я.
– Еще одна птичка к хранителям перья намылит. Да не выведет его никто, как он, балбес, не поймет? Ни один хранитель просто так на него «истому» тратить не будет, если у того она имеется, Злой. Останется здесь – ныть да на других жути нагонять. Бездельники. Уже не первый раз было. С каждым годом все мельче и мельче народ.
– Прямо все, Мирон?
– Ну, не все. Большинство.
– Их тут всех по пальцам пересчитать.
– Чего ты пристал ко мне? Мамка я, чтобы всем жопу подтирать да платочек доставать – сопельки утереть? Не хер было в Катарсис лезть, если с Катарсисом не способен жить. Наслушаются о дарах и богатствах неслыханных – и прут. А кто за дарами пойдет? Чувствую, скоро я пойду, если так и дальше будет продолжаться. Да ладно, что бездельничают, балбесы, а скольких похоронили уже на погосте?
– Чтобы мужчинами стать, идут, – подметил я.
– А как же. Мужчинами. Ох, достало это все. Веришь?
– Верю.
– Так что, уходит балбес?
– Похоже на то. Поговорили в моей лачуге. Что надумал по поводу Ваара, Мирон?
– Смысла врать пацаненку этому не вижу. Да и убедителен он в своих красках. Складно малюет. Если так оно есть, что тут поделаешь?
– Не боишься, что однажды наведается в дом к тебе? Отвара из цветов попить да печенькой заесть?
– Да иди ты, Злой. И без меня найдет кого загубить, если захочет. Хреново пахнет это дело, скажу я тебе. Было бы это где-нибудь в станице Покинутых, это одно…
– А здесь что, дерьмо иначе пахнет?
– Не то чтобы. Это было одно из самых безопасных мест Катарсиса, безопаснее только у мамки под грудью. Если и это место лишится курортного статуса, так сказать, то совсем никого здесь не будет, кроме непомнящих, меня с Орлом да хранителей.