Знаю, что ко мне ты не придешь,
Но, поверь, не о тебе горюю.
Нестерпимо без тебя, и всё ж
Не о том с тобою говорю я.
Милый, ты передо мной в долгу.
Вспомни, что осталось за тобою:
Ты мне должен – должен, я не лгу! –
Воздух, солнце, небо голубое,
Шум лесной, речную тишину, –
Всё, что до тебя со мною было.
Возврати друзей, веселье, силу,
И тогда уже оставь одну.
Всё, что от рождения дано мне
И до дня, где были мы одни,
Всё по совести, по чести – вспомни,
Всю, какой узнал меня, верни.
Как роса в тугое сердце розы,
В это слово проникает ложь:
Если ты вернешь хотя бы слезы,
Это значит, ты ко мне придешь.
5 – 6 августа 1943 г.
[25]
ВАДИМ ГОЛОВАЧЕВ И ДЕЛО ГРУППЫ «БОРЬБА» 1928 г.
Мясорубка массовых репрессий слепа и всеядна. В ее челюстях нередко оказывались люди случайные, вполне лояльные режиму и далекие от политики. Но Виталий Головачев случайной жертвой не был. Унаследованный от бабушки артистизм, талант оратора и публициста предопределили его тягу к общественной деятельности.
«… где-то в 27-м, – вспоминает Наталья Баранская (Радченко), – молодые люди с двух старших курсов, человек пять-шесть, объединились в кружок интересующихся политикой. <…> В кружок «политиков» входили Виталий Головачев, Владимир Браилко, очень умный, серьезный, самостоятельно мыслящий парень. И еще двое или трое, которых я не знала и видела только однажды. <…> Мне были скучны разговоры и споры на непонятную тему, только это мне и запомнилось. <…> О кружке в нашей компании знали, но делами его не интересовались. У нас, девушек, был «поэтический салон» [28:440 – 441].
К более близкому знакомству с сообществом «политиков» Наталью подтолкнула ее однокурсница Нина Лурье, которая была накоротке с Головачевым. Среди сочувствующих оказался также студент ВГЛК Николай Быстряков (в мемуарах фигурирует как Фёдор Б.), позднее ставший мужем Натальи.
Виталия чекисты причислят к организаторам этого сообщества, хотя он был одним из самых юных его участников. Но нас это ничуть не удивляет. Помимо яркого общественного темперамента, которым одарила Виталия природа, его раннему политическому созреванию весьма способствовал опыт его старшего брата Вадима. Еще в годы Гражданской войны он создал объединенную студенческую организацию и за свою общественную активность летом 1922 года был выслан властями на «философском поезде» в Берлин, – большая честь для юноши, не разменявшего еще и третьего десятка своей жизни.
В своих тезисах по вопросу об объединенной студенческой организации Вадим пишет:
«Будучи прекрасно организованным аппаратом коммунистической