Раннее пробуждение. Солнце вовсю стучит в грязные окна. На часах шесть утра. Многие тела ещё дрыхнут. Вытягиваю голову в коридор – мини-армия ног торчит со вторых ярусов. В нос бьёт ужасная vonishya. Ну уж очень люди очень любят poperdet’.
Недавняя романтика испаряется. Остаётся только один положительный пункт: я чертовски хорошо выспался. Готов поклясться, что никогда и нигде так хорошо не высыпался, как в редких путешествиях на поезде. Меня словно поместили в целительную капсулу, где я провёл неделю, отключённый от всего мира, а специальные смеси с целительными добавками воскресили физическую непосредственность.
Какое-то время просто сладко валяюсь. Von’ уже не так резко бьёт, нос смирился с испорченным воздухом. Рот держу на замке. Не хватало ещё завтракать чужим perdejom.
Тут замечаю, как сильно pis`uki давят на мочевой пузырь. Ужасно хочется побрызгать. Новая проблема приходит оттуда, откуда её не ждёшь. Народ начинает просыпаться, а я ужасно хочу в туалет, но на пути у меня собственная эрекция, да такого масштаба, что её не удаётся сбить не мыслями о трупах, личинках, и даже не получается утихомирить жестокими щипками за yayca и golovku. Stoyak решил, что самое время проявить себя стоиком. Начинаю думать о том, что быть девочкой вполне удобно, есть свои киски-фишки.
Моё тело типа окутывается болью. Лицо ничего не изображает, но внутри страдаю и бьюсь в грешной агонии. В какой-то момент начинаю думать о том, что мне уже плевать на свой стояк, пусть лучше лопнет моя совесть, чем мой мочевой пузырь. Вот так вот. От мысли о скором унижении мой дорогой мистер din-don начинает сникать, а уже через две минуту полностью капитулирует. Правильно, durachok, нечего воевать против бати. Один организм топчем.
Медленно приподнимаюсь. Боль жуткая. Мочевой пузырь вот-вот лопнет. Мелкими шажками добираюсь до ближайшего туалета. Слава всем списанным из истории богам – СВОБОДНО. Выпускаю болезненную струю, одновременно чувствуя подступающее блаженство. Тело сдувается, словно вместо крови у меня mocha от головы до пят, и когда я закончу облегчаться, то останется от меня только кожа, да кости.
Внизу живота ещё потягивает. Поезд начинает медленно сбавлять скорость. Остановка двадцать минут. Хватаю пачку сигарет, успевая налить растворимый кофе. Самое время подышать свежим воздухом.
Прохладно. Осеннее утро прекрасно своей сбалансированностью. На станции в мой вагон ломятся сразу четыре персонажа. Две тётеньки блондинки с небольшим багажом, молоденькая кисонька (чуть младше меня, симпатичная такая типа на мордашку со взглядом отличницы) и, очень худой, морщинистый мужик с горбом размера XS. У него сломана рука и судя по гипсу, который переходит