Темные улочки пригорода с маленькими бедноватыми и не очень домиками вскоре сменились более зажиточными районами. Дома стали двух, а то и трёхэтажными, люди на улицах выглядели приличнее, всё реже попадались оборванцы и беспризорники. Сами коляски и запряжённые в них лошади тоже были красивее и респектабельнее. Красные черепичные крыши, побеленные стены, мощённые камнем улицы с фонарями, как в старинных городах Европы, – всё было в новинку, ведь дальше рынка в своём пригородном посёлке и леса вокруг него я никогда не ходила.
Чем больше мы приближались к центру, тем активнее извозчик рассказывал про то, кому принадлежал очередной особняк, который мы проезжали. В этом районе улицы уже не были застроены мелкими лавочками и харчевнями. Здесь вдоль улиц были расположены красивые кованные заборы, за которыми раскинулись парки и сады. Среди них высились дома, похожие на небольшие дворцы и ажурные деревянные беседки. Богатый квартал непосредственно примыкал к королевскому дворцу. Между ними была только огромная площадь с несколькими фонтанами и ровной круглой каменной площадкой в центре. Я спросила у извозчика про её назначение, и он мне просто и доходчиво пояснил, что это для публичных казней, выступления артистов и объявления королевских указов. Вот такая проза жизни. На одно пятачке пели о любви и лишали жизни.
Королевский дворец мне не понравился. Он был каким-то слишком помпезным и несуразным, как будто его перестраивали много раз и каждое крыло имело своего архитектора. Я попыталась разглядеть на лужайке перед главным входом своего сына, маленького мальчика с прислугой и охраной, но, естественно, там прогуливались только взрослые кавалеры со своими дамами, разодетыми в яркие воздушные платья.
Мода в нашем захолустье была слишком простой: холщовые платья немного приталенного фасона, вышитые сарафаны и блузки, поэтому я даже не задумывалась о нарядах. На нашем базаре тоже продавалось что попроще и подешевле, поскольку спроса на дорогую одежу всё равно не было.
Я посмотрела на своё платье, единственным украшением которого был воротник с кружевом, которое я, между прочим, вязала крючком сама. «Да-а-а, в высшее общество меня не возьмут, сразу видно, что колхозница», – подумала я и посмотрела на свои коротко обрезанные ногти. Мой маникюр остался в далёком прошлом, последние годы я о нём даже не вспоминала, но теперь, если я собиралась искать сына, надо было с этим что-то делать и приводить себя и свой гардероб в порядок.
Сразу за дворцом и парком, немного обособлено, стоял небольшой двухэтажный дом с башенкой и длинным острым шпилем.
– Дом придворного мага, Лютина Сверга, – сообщил мне извозчик, махнув рукой в его сторону, и я бросилась внимательно его рассматривать, высунувшись из коляски. – Гиблое место, вы, барышня, туда лучше никогда не ходите.
– Это почему ещё?
– Нелюдимый он и странный. Ни с кем не дружит, в дом никого не водит. – Мужчина наклонился