– Я вижу здесь парадоксеров первого крена. Эти первопроходцы солнечной планеты LONTOX потеряли жён и детей, матерей и отцов, сестер и братьев в беспощадной катастрофе. Простите нас! Мы не успели прийти к вам на помощь! Наши экспедиции возобновлены и теперь парадоксеры первого крена смогут получать регулярную помощь! – громко заявил Муг. – Сегодня с нами трое землян! Это редкие гости на PARADOXES! Рядом со мной великий ученый Земли – Мек, а на президентском дирижабле, вместе с моей дорогой Недой, находится Дин, которая любит Лира, землянина-первопроходца. Лир тоже скоро будет здесь! Приветствуем вас, Мек, Дин и Лир!
К Дин и Меку с разных сторон подлетели парадоксеры-дети. Они забросали их чем разноцветным и мягким.
– Не бойся, это цветы! – крикнула Неда, когда испуганная Дин, закрыла лицо ладонью.
Дин посмотрела в камеру, подмигнула мне и бросила спонтанный букет в мою сторону.
– Я жду тебя! – крикнула она.
Глава двенадцатая. Конец разлуки
LONTOX провожала нас, покачивая песчаными золотистыми боками. Если бы не капризы планетарной коры, LONTOX можно было бы смело причислить к лучшим естественным пляжам известной Вселенной.
– Неслабый пляж построили! – прошептал я, и Моул похлопал меня по плечу.
– При том обилии хвойных лесов, обширных краснопочвенных угодий, богатейших фауны и океанических даров, которыми обладает LONTOX, это еще и замечательное решение продовольственного вопроса! – сказал он.
– Мне кажется, все же, что движения коры являются существенным препятствием для массового переселения, и планета будет всего лишь туристическим раем, – задумчиво произнес я.
– Кто бы спорил! Только парадоксерам первого крена это бесполезно говорить. Так же, как Земле предлагать отказаться от денег, – ухмыльнулся Моул.
Я молча кивнул. Моул был в курсе того, что я – автор нескольких работ о причинах деградации цивилизаций, и не стал развивать больную тему.
Атмосфера LONTOX делала планету светлозолотой. Казалось, что светящийся нежным светом шар имеет водянистую поверхность. LONTOX захватывала все внимание, и мы молча смотрели на нее. Это была неописуемая красота. Чем больше мы удалялись от планеты, тем легче становилось изображение. Через несколько часов это уже была небольшая звездочка. Едва заметная, похожая на миллионы других.
Я, всегда оптимистичный и феноменально выносливый, вдруг почувствовал чудовищную усталость.
– Пойду немного отдохну, – кратко сказал я и вышел из обсерватории.
Я внезапно и до невероятия остро ощутил, что впереди пустой мир, в котором мы с Дин будем одни. Гуманитарные экспедиции, которые обещал Муг, вряд ли будут частыми, да и парадоксеры первого крена значительно повлияли на мои представления о властителе PARADOXES.
Мне не понравилось то обстоятельство, что Муг не приводит общество парадоксеров к равенству в том изобилии, которое существовало