– Да лет пять назад, если не больше, – подумав, сказал Рассел, – да и то: приехал, в склеп фамильный наведался, да и уехал. В замок даже не заглянул.
В голосе домового прозвучала застарелая обида, и, надо сказать, я его прекрасно понимала. Интересно, что такого важного понадобилось лорду Ротта в склепе, раз он для этого в такую глухомань перенёсся? Хотя… а оно мне надо? Пожалуй что и нет. У меня своих забот столько, что голова кругом.
– Ну и ладно, – я вздохнула и посмотрела на по-прежнему безоблачное небо, которое, впрочем, у горизонта стало каким-то блёклым, словно его затянуло туманом или облаками. – Зато смотри, какой у нас ковёр шикарный образовался!
– Это да, – Рассел довольно взглянул на сверкающее яркими красками творение загорских мастеров, – такое и в гостиной постелить не стыдно! Здорово у тебя получилось, хозяйка Тереза!
– Спасибо, – мне действительно была приятна похвала домового, – сейчас почищу второй ковёр и займусь окончательной уборкой комнаты. Интересно, он тоже загорский?
– Скорее всего, – со знанием дела кивнул Рассел, – загорцы – она насчёт ковров великие мастера. Говорят, раньше торговали с Кардоллом, ну а теперь не знаю. Лорд Джакомо очень загорские ковры уважал, так что их у нас много.
Второй ковёр тоже, как и предсказывал домовой, оказался загорским, только с другим рисунком. Если на первом шедевре ткаческого искусства рисунок был абстрактным, но на втором перед нами словно расстелилась цветущая лужайка. Сказать, что это было красиво – это, в общем-то, ничего не сказать. И такая роскошь валялась в кладовке и пылилась?! Ух, сказала бы я этому лорду Ротта, но не по чину мне. Я всего-навсего экономка, не мне указывать хозяину замка, в чём и как он провинился. Но я буду не я, если не восстановлю всю имеющуюся в замке красоту. Возможно, даже попрошу в качестве премии какой-нибудь коврик на память, пусть даже самый маленький, и буду потом любоваться.
Я не стала сворачивать ковры и аккуратно переместила их под крышу, так как облака, сначала казавшиеся маленькими и безобидными, постепенно закрыли уже половину неба. Не знаю, как дела обстоят здесь, но когда-то я читала, что грозы в горах – это очень серьёзная штука, так что лучше подготовить всё для того, чтобы было где укрыться.
Через два часа напряжённой работы я с чувством глубокого удовлетворения смотрела на сверкающую чистотой комнату. Оформленная в золотисто-зелёной гамме, она оказалась удивительно уютной, а загорские ковры – один по центру, а второй у кровати, которую я соорудила из двух широких лавок – делали моё временное жилище просто королевским. Мебели, правда, было маловато, и это очень мягко сказано: помимо лавок, из которых я соорудила себе кровать, положив сверху вычищенный от пыли матрас, извлечённый из той же кладовки, в комнате были только стол и монструозного вида шкаф, в который я пока не заглядывала. Меня больше заботило место, где я смогу лечь спать.
Насчёт постельного белья я