Не зная, что делать, Марийка, слабость почувствовав, села у дороги и громко заплакала навзрыд. Страх сковал тело, колени с трудом согнулись. На голые белые ноги пыль и соринки налипли. Теперь из-за них и не увидеть красоту, от такой горькой мысли Марийка разрыдалась еще больше. Что же день такой невезучий и пакостный!
Со звонким щебетанием низко пронеслась стайка ласточек. Встревоженные и возбужденные, они закрутились рядом и унеслись в высь голубого неба. Легкий ветерок принес запах дыма.
Девушка встрепенулась, голову поднимая. Над плавнями поднимались темные столбы. Сначала в одном месте, потом в другом, и вот уже по цепочке передались всем.
– Увидели, увидели! – зашептала Марийка, резко поднимаясь. Колени тут же согнулись от слабости, но она устояла.
Ломая кусты, на тракт к развилке вылетел всадник. Девушка попятилась, вскрикивая от неожиданности, но бежать и хорониться было уже поздно.
«Вот и поймали!» – пронеслась отчаянная мысль в голове. Она подняла руки ко рту, душа в себе крик отчаяния.
Но всадник, увидев ее, поднял коня свечкой и загарцевал.
– Марийка! – закричал казак. Девушка узнала его по голосу, в глазах туманилось, и образ расплывался, не поверила:
– Василий?!
– Где дядько Михайло? – приказной усмирял разгоряченного коня.
– Нэма. – И хоть и не видела смерти старого казака, не сомневалась в словах. Казак понял с полуслова:
– И парубки? – голос Василя сразу охрип.
Девушка снова кивнула и разрыдалась.
– Ой беда!
– Я к сотне, на джигитовку! Подхорунжий Гамаюн с бончуком послал, сам оборону занимает, так посыльный сказал, мне бончук передал, а сам обратно на заставу в крепостицу поскакал! Говорит, не может бросить братов. Как же так, Марийка? А я… я… бросил!
– Ой беда, беда.
Казак встряхнул головой, женские причитания только в чувства привели. Потом ответит за проступки. Кровью искупит. Сказал уже быстро:
– Через Гамаюна, видно, табун погонят, Там брод и к аулу прямая дорога! Беги в станицу. Хоронись! Пора мне.
– Василь, не бросай меня! Я не хочу, как Марфа, в полоне оказаться! Вдруг еще рыщут абреки рядом!
– Марфа?! Жива?! Так ее не убили? Ее взяли?!
Марийка закрутилась возле коня, и тот недобро всхрапнул, скалясь, и тут же попятился, сдерживаемый хозяином.
– Марфушку, родненькую, схватили и увезли! Забери меня с собой!
– Не до тебя, дуреха. Прости. – Казак стеганул коня и сразу послал в галоп.
Девушка провожала его взглядом, не ведая, что дядь-ко Михайло, послав приказного к Гамаюну с докладом, тем самым спас казака от верной и неминуемой гибели.
Не знал об этом и Василь, скача во весь опор, выполняя