– Да, это я уже знаю, – успокоил ее Рябов.
– Так! – повысил голос Кулябкин. – Вы собрались? Сами пойдете или вывести вас?
– Вы собираетесь производить какие-то действия в этом доме? – усмехнувшись, спросил Рябов.
– Следственные мероприятия вас не касаются. – Из голоса и взгляда Кулябкина, булькая, изливалась радость. – Тем более что вас сейчас сопроводят…
Рябов перебил с усмешкой:
– Меня это еще как касается, и вам скоро это объяснят.
Кулябкин смерил его презрительным взглядом и отошел к людям, копавшимся в вещах, и начал что-то говорить, но в этот момент заверещала его мобила, и Рябову показалось, что она верещит особенно противно.
– Кулябкин слушает, – отрапортовал тот.
И уже через несколько секунд лицо его начало сереть с желтизной, и плечи стали опускаться, и начал он горбиться, и слова сказать не мог, вслушиваясь в речь собеседника, и видно было, что отвечает он высокому начальству.
Потом поток, журчавший в мобиле районного прокурора, иссяк, но он еще постоял несколько секунд, прижимая телефон к уху. Несколько раз он, видимо, отвечал на вопросы звонившего, каждый раз пытаясь что-то добавить, но замолкал.
– Сразу к вам? – уточнил Кулябкин потухшим голосом. – Да, понял. Конечно… Но я… У меня все в полном порядке! Ну, не могу же я ни с того ни с сего…
И снова замолчал.
Тем временем в дом вошел человек в камуфляже с явным намерением что-то сказать, но Кулябкин отчаянно махал рукой, сперва тыча пальцем в потолок, а потом закатывая глаза, чтобы показать, какое высокое начальство его распекает в данный момент. Наконец он закончил разговор, суетливо сунул телефон в карман, достал платок и стал обтираться.
– Слышь… это… короче, меня отзывают… – нашел возможность сказать важное человек в камуфляже.
Кулябкин кивнул и сказал куда-то в пустоту:
– В отношении вас, господин Рябов, произошла досадная ошибка. Приношу извинения от лица службы и от себя лично. Вы имеете законное право подать жалобу на мои действия. До свидания…
– А Нина? – все так же раздраженно спросила Тамара.
– Это все в установленном порядке, – отмахнулся Кулябкин и вышел из дома.
После долгой паузы Тамара спросила:
– Это что было?
Рябов буркнул:
– Досадная ошибка, он же сказал.
Тамара рассеянно кивнула:
– Девка только отца похоронила, а они!..
– Ты же видишь, что они на службе, Гладилина, – попытался успокоить ее Рябов.
– Я уж сколько лет не Гладилина, а Сильченко, – поправила Тамара.
– А всегда было видно, что ты к Грише тяготела, – согласился Рябов.
– Скажешь тоже… Это он меня все замуж звал, – сказала Тамара, но голос ее был все таким же напряженным. Помолчав, двинулась к выходу, но потом резко остановилась, развернулась: – Ты, Витя, видать, шибко серьезно поднялся, если такое можешь делать, но я тебе по старой дружбе скажу, а ты без обид… Москва далеко, и у нас тут не все ей подчиняются. –