– Просто она очень спокойный человек.
– А может, безразличный? Или черствый?
– Я так и знал! – крикнул Сашка. – Она тебе не понравилась!
– Сашка! – Давид подошел к племяннику ближе. – Пожалуйста, не спеши! Давай еще недельку-две подождем?
– Я понял! – Сашку вдруг осенила догадка. – Ты хочешь на нее информацию нарыть, да?
– Если бы хотел, то за четыре месяца уже столько нарыл бы, что тебе не унести!
– Ничего у тебя не получится! Я женюсь на ней! Понял?
Он схватил со стола букет и стремглав выбежал из кабинета.
Давид схватился за голову, затем прикрыл глаза ладонями. Ему нужно было действовать, а сил не было. Он обреченно смотрел в темноту и видел безысходность. Тьма исходила из его закрытых глаз, клубилась, но не рассеивалась между тяжелым дыханием, а давила, заставляла думать и принимать решения.
Через пару мгновений он сосредоточился, позвонил своему лучшему сыщику и дал задание узнать всю информацию по Алевтине.
Время разрушать
Сашка сел в автомобиль, грубо бросил букет на пассажирское сиденье и опустил руки и голову на руль.
Он уже принял решение сделать предложение Але и менять его не собирался. Но сейчас его что-то удерживало от этого поступка, и он не мог понять что. Интуиция? Или разговор с Давидом?
Он завел движок, достал телефон и набрал номер.
– Привет, Аленький, не отвлекаю?
– Нет.
– Мне надо тебя увидеть.
– Надо – приезжай.
– Куда? В морг?
– Я тут работаю, если ты не забыл.
– Я помню… а ты можешь на полчаса в кафе отпроситься?
– Через час.
– Договорились. Тогда через час в кафе на Вавилова. До встречи.
Аля отключилась первой, а у Сашки скрутило живот. У него всегда так было, когда он волновался.
Он выехал и через полчаса был уже возле кафе. Зашел, заказал американо с молоком и уставился в окно.
Аля шла не спеша. С виду обычная девушка: худенькая, незаметная, скромная. Она не носила яркую одежду и не делала кричащий макияж. Может быть, именно этим она его и привлекла. И еще именем, которым представилась при знакомстве, – Алена! Так звали главную женщину в его жизни – мать. Да и внешне Алевтина была похожа на нее: худая, с бледным лицом, маленькими глазами, правда, у девушки они были глубоко посаженные, впалыми щеками и широким ртом. Она была некрасивой. Да, именно так он и подумал, когда увидел, и даже про себя пожалел ее. Но зачем-то на следующий день, когда она пришла к отцу во второй раз ставить капельницы, предложил проводить до дома. Его привлекло в ней еще то, что она не пыталась ему понравиться, не пыталась произвести впечатление, как это делали другие девушки. Она в основном молчала и только иногда улыбалась, если его шутки были действительно смешными.
Чуть позже он узнал, что Алевтина, как и его мать, родилась пятого мая. И опять подумал, что это знак… А потом он, кажется, влюбился в нее…
Он и сам не