Впоследствии о происходящем празднике герой помнил весьма смутно. Зато печень явно эти дни запомнила надолго.
В то же время у подножия горы Карадаг
На закате, когда солнце садилось и наступали сумерки, врата освещались его последними золотистыми лучами. В это время открывался проход. Русалки ожидали этого момента, чтобы проплыть через них и оказаться в замке Инфериона.
Каждый раз, проходя через них, каждая русалка испытывала страх. С одной стороны, потому что предстоит держать ответ перед Владыкой моря, с другой, потому что сама процедура входа в его владения была связана с воплощением в человека и ощущением утопления. Предстояло откашлять воду и стоять в мрачном зале с колоннами в абсолютно нагом виде.
Инферион неспешно прохаживался подле стоящих обнаженных фигур, которым было запрещено прикрывать свою наготу, будто бы оценивая каждую из них. Но если в прошлые разы он действительно мог оценить каждого по заслугам и даже умудрялся шутить и улыбаться, то сейчас был предельно серьезен и строг. Пройдя мимо каждого, он подошел к Арфее. Девушка поклонилась и опустила голову, как и подобает в таких ситуациях. Он встал перед ней и поднял ее лицо за подбородок.
Арфее было не впервой стоять вот так перед хозяином, но каждый раз она чувствовала смущение и страх. Ведь на ее глазах он не раз убивал ее сородичей за провинности.
– Отчего же ты так грустна, Арфея? Ведь ты ни в чем не виновата! – сказал Инферион своим низким голосом.
– Что вы, господин?! Я не смею улыбаться даже в час триумфа!
– Считаешь, что это был час нашего поражения?
Арфея промолчала, так как не знала, что сказать, и лишь потупила взгляд.
Инферион отпустил ее личико и добавил:
– Проигранная битва вовсе не говорит о проигрыше в войне! И тебе стоит это понимать, как никому! И все же мы с вами стали свидетелями того, что врага не стоит недооценивать. Не так ли?
– Да, Владыка! – ответили собравшиеся.
– Я знаю, что некоторые из вас усомнились в нашем деле! И возможно даже усомнились во мне, узрев то, что смертный посмел бросить мне вызов и остаться при этом в живых! Если так, то я вас не осуждаю! – внезапно как-то даже по-доброму сказал Инферион, продолжая неспешно ходить перед строем из стороны в сторону, держа руки за спиной, – Надо понимать, что все мы совершаем ошибки, которые дорого нам могут стоить. Тем не менее, если среди вас есть кто-то, кто считает, что ошибка лежит целиком и полностью на мне, то может высказаться прямо сейчас!
Ответом была тишина, лишь некоторые искоса переглянулись.
– Ну же! Не стесняйтесь! Я не накажу смельчака! Мне ведь важно, чтобы между нами было доверие.
– Разрешите, господин! – произнес Самир, что был обращен всего несколько месяцев назад, но был довольно сильным бойцом. Инферион сделал жест, чтобы он говорил, продолжая прогуливаться,