Ярким светом зажглась ванная комната. Алёша степенно подходил к зеркалу и смотрел в отражение своих глаз. Он продолжал совершать шаги, не отводя взгляда. Уперевшись телом в умывальник, он глядел на своё лицо почти что вплотную: всё белое в нём, стоило лишь посмотреть, как становилось чёрным, а всё черное вокруг мигом превращалось в белое. Не дав никакого предупреждения своему отражению, он расколол его резким, сильным и целенаправленным ударом сжатой руки. Он бил, закрыв глаза, одной рукой, а затем другой, дробя своё мрачное от боли лицо на осколки стекла. Нанеся ещё несколько ударов, Алёша открыл глаза и выдернул самый заострённый кусок из зеркала, после чего другие его части рассыпались на пол с треском, где он оставил их лежать. Удерживая добычу, Алёша вновь сомкнул в отражении стекла свой тяжёлый взгляд и, прождав так несколько секунд, направился обратно в комнату.
Пластилин, крепко обхватив осколок своей рукой, вспорол рубашку, ограничивающую его в движении. Он уселся на кровать в видимом раздражении и даже страхе, и просидел так несколько минут, прежде чем перевести внимание на кусок зеркала в беспалой ладони. Наконец, Алёша, с искажённым и прищуренным от боли лицом, принялся резать по своей руке. К его стопам падали кусочки тела, которых он себя лишал. Он продолжал это занятие тридцать минут, а может и больше, делая каждые несколько минут перерыв на тяжёлое дыхание и почти переходящие в плач стоны. По прошествии двадцати минут, он перешёл на вторую руку, с которой покончил быстрее, но из-за чего вскрикивал от боли громче. Закончив, он выпустил стекляшку из рук, и она упала, покрытая пластилином, среди прочих его отрезанных и отрубленных останков. Алёша поднялся с кровати, протёр уставшие свои глаза тонкими, длинными пальцами и вернулся к столу.
Дневник и чернила он отбросил к краю, плёнку отодвинул в сторону, а в центр рабочего пространства выдвинул некогда живые части тела, ссохшиеся уже в затвердевший пластилин. Алёша принялся лепить.
Всю ночь окно Алёшиной квартиры выпускало наружу свет его комнаты. Это не редкость для одинокого пластилина, проводить бессонные ночи, но в этот раз случайному прохожему пришлось бы неистово напрячь воображение, чтобы угадать, чем внутри занимался хозяин. А если бы ему и сказали правду, то он навряд ли поверил бы.
После этой ночи Алёша исчез из поля зрения даже своих немногих знакомых, здоровавшихся с ним на лестничной клетке или ещё в каком-нибудь месте. Никто не